События 2008 года, связанные с грузинской агрессией против Южной Осетии и повлекшие за собой обострение отношений между Россией и ее немногих союзников с западным блоком, стали предметом для многочисленных исследований, в центре внимания которых, разумеется, были непосредственно сами боевые действия, международные отношения, а также последствия пяти августовских дней как в гуманитарном плане, так и в политическом.
При этом многие эксперты сразу же обратили внимание на одну очень важную составляющую августа 2008-го, а именно – беспрецедентную по своим масштабам и цинизму информационную войну, развязанную против России и Южной Осетии. Грузия в данном случае предстала в роли умелого исполнителя планов западных пиартехнологов и в качестве поставщика низкооплачиваемой массовки и еще более дешевых декораций, необходимых для съемок постановочных кадров. Впрочем, эффективность информационных операций от этого снизилась не слишком.
Доверчивую международную общественность убедили в том, что агрессор – не Грузия, а Россия. Фактор грузино-осетинских отношений авторы информационной агрессии постарались максимально нивелировать, так как в таком случае сопоставление получалось не в пользу Грузии. Другое дело – конфликт между огромной Россией и маленькой Грузией, где последняя в глазах обывателя сразу же предстает в роли жертвы.
В результате применения соответствующих технологий по управлению европейским общественным мнением была раздута политическая истерия. В сознание каждого европейского и американского обывателя настойчиво вкладывалась мысль, что эти события могут стать прямой угрозой для его жизни. Широкие слои населения под воздействием массированной информационно-пси-хологической обработки утратили способность критически и самостоятельно оценивать происходящее и перед лицом «угрозы» со стороны нового агрессора.
В войне в Южной Осетии все эти особенности ведения психологической войны проявились, как никогда, четко и рельефно.
В целом масштаб информационных операций, согласованность действий и количество за-действованных СМИ западных стран дали основание специалистам сделать вывод о том, что для организации подобной кампании США и их союзникам потребовалось не менее года. Учитывались все мелочи, многочисленной разноязычной журналисткой братии были заранее даны четкие установки. В результате телекомпании, газеты и сайты самых разных стран Европы дружно преподносили кадры из горящего Цхинвала как доказательство «варварских» бомбардировок города Гори, фотографии с изображением жертв гражданского населения в Грузии оказались смонтированными.
По мнению экспертов, события 8 августа 2008 г. в Южной Осетии и развернувшаяся одновременно с ними информационная война стали наглядной иллюстрацией схем и шаблонов англосаксонской модели психологического управления конфликтами. За информационными и психологическими атаками грузинских внешнеполитических и военных ведомств и поддерживающих их западных СМИ (CNN, BBC, Рейтер, Блумберг и др.) угадывался индивидуальный почерк спецслужб США, по одним характерным особенностям которого уже можно было точно установить, кто именно стоит в этой войне за режимом Саакашвили. Те же технологии, тактические схемы проведения психологических операций, особая организация работы СМИ по освещению конфликта и производству политических комментариев, аналитики, пиар-новостей до августа 2008-го применялись в Ираке, Афганистане, Югославии. Совпадения конечно же не случайны. Против Южной Осетии, начиная с 2004 года, дей-ствовали специалисты информационной войны, имевшие опыт работы еще в период «Бури в пустыне», а приемы информационных атак того же пресловутого гуманитарного штурма были успешно опробованы против многих арабских и азиатских стран. Кроме американских, активную роль в психологических операциях против Южной Осетии играли британские специалисты. Правда, в данном случае не был учтен менталитет южных осетин, существенно отличающийся от арабского, поэтому гуманитарный штурм бесславно провалился.
На прямое участие США также указывают попытки применения в этой психологической войне технологий, эффективно действующих только в обществе потребления, то есть разработанных в расчете на электорат, близкий по своему менталитету к американцам.
В целом главной составляющей информационных операций США является монополия на политическое освещение событий в зоне вооруженного столкновения. События комментируются в соответствии с заранее подготовленными шаблонами и стереотипами, в рамках сконструированных политических мифов, причем залпы новостей и аналитики выбрасываются в эфир с той частотой, которая необходима для того, чтобы все время держать зрителей в напряжении в ожидании новой серии репортажей с мест событий, давая им время только впитывать получаемую информацию, не оставляя времени для ее самостоятельного и критического анализа.
Реальные трагические события специально вырываются из контекста происходящего в зоне вооруженного конфликта и после перетасовывания, снабжения односторонними политическими комментариями, выбрасываются в эфир, превращая войну в классический голливудский боевик с «плохими» и «хорошими» парнями. Разумеется, при этом жертва меняется с реальным агрессором местами.
Все это очень живо напоминает то, что сегодня происходит вокруг Сирии. Фактически США и их союзники применяют против Дамаска те же приемы и технологии, что в 2008 году против России и Южной Осетии. Тот же тезис о кровавом режиме, который не пускает сирийский народ в объятия саудовских, турецких и западных спецслужб. Замалчивается тот факт, что на самом деле Сирия воюет не с так называемыми оппозиционерами, а против спецназа Саудовской Аравии, Катара и Турции, что подтверждает факт взятия в плен саудовских и турецких офицеров, командовавших отрядами противников Башара Асада. «Вечно гонимая» Аль-Каида вдруг превратилась в союзника Соединенных Штатов в борьбе против сирийского «режима». Как оказалось, основным поставщикам декораций и постановочных кадров на этот раз выступает Катар, где для этой цели отстроены чуть ли не целые кварталы, имитирующие разрушенные войсками Асада сирийские города. Одним словом, Мосфильм отдыхает. Видимо, после ситуации в Сирии в Катаре начнется расцвет арабского кинематографа в жанре «экшен».
Аналогичные приемчики были отработаны и на Ливии, правда, поддержка власти со стороны общества в Сирии оказалась выше, а генералитет менее продажен, хотя факты подкупа здесь тоже есть. Более чем значимую роль, конечно же, играет позиция России, пользующаяся поддержкой со стороны Китая. Несмотря на истерику, организованную против нее на Западе и в арабском мире, Россия продолжает препятствовать вооруженной интервенции против Сирии, для которой все уже готово. Не будь этого, западные СМИ давно бы уже верещали о победе «демократии» в Сирии.
Касаясь применения различных технологий, нельзя не обратить внимания на еще одно важное совпадение ситуации в Южной Осетии до 2008 года с ливийскими и сирийскими событиями. Речь идет о создании так называемых альтернативных правительств. Так же, как и в Южной Осетии, в Ливии на захваченной части территории страны Западу удалось создать альтернативное переходное правительство в Бенгази, которое затем было признано странами НАТО. Теперь такие же попытки предпринимаются и в Сирии, проблема в том, что боевикам пока не удалось захватить более или менее крупный город. Если им удастся это сделать, то произойдет немедленное создание альтернативного правительс-тва, которое сразу же обратится к США и их союзникам с просьбой о признании и вооруженной помощи против «нелегитимного режима».
Анализируя эти события, можно сделать вывод о том, что модель марионеточного альтернативного правительства в числе первых была применена против Южной Осетии для придания видимости легитимности внешнего вмешательства. До этого США и их сателлиты достаточно примитивно бомбили и оккупировали Афганистан и Ирак, и только потом создавали марионеточные режимы. Однако такие грубые неуклюжие действия, неумело замаскированные под безуспешные поиски несуществующего оружия массового поражения (ОМП), вызывали однозначное отторжение со стороны международной общественности. Поэтому была разработана более гибкая форма вмешательства в различного рода конфликты, позволяющая гораздо успешнее вводить в заблуждение общественное мнение европейских стран. И если после оккупации Ирака США были подвергнуты обструкции, то затем большинство стран Европы поддержали агрессию пока против Ливии, а сейчас и против Сирии. Впрочем, схема альтернативного правительства может оказаться успешной лишь в случае наличия достаточно большого количества маргиналов и ренегатов, а также при бездействии и продажности властей. В Южной Осетии эти технологии не сработали из-за всеобщей консолидации вокруг национальной идеи независимости республики и, конечно же, благодаря всесторонней поддержке со стороны России.
