Кто есть человек? «Черная бурка» Джелиева заставила зрителя задуматься о нравственном выборе

Премьера спектакля «Черная бурка» («Сау нымæт») в постановке североосетинского режиссера Казбека Джелиева, представленная 5 мая на сцене Юго-Осетинского государственного драматического театра, вызвала впечатляющий отклик у театралов Южной Осетии. Долго несмолкающие овации стали наградой режиссеру и артистам труппы, сумевшим воплотить в жизнь философский замысел, заложенный известным осетинским драматургом Геором Хугаевым в его одноименной пьесе, легшей в основу постановки.

Произведение Геора Хугаева по праву пользуется широкой популярностью в режиссерской среде многих стран. Многочисленные вариации созданного им сюжета, представленные в трактовке режиссеров из различных регионов Российской Федерации, Казахстана, Узбекистана и других республик, неизменно вызывают восторг публики. Подобная востребованность в первую очередь вызвана универсальностью, общечеловеческим характером злободневных вопросов, затрагиваемых в драме.

Что касается Казбека Джелиева, то в его творческой биографии это не первое обращение к «Черной бурке». Ранее он его уже ставил в качестве дипломной работы в Театральном институте имени Бориса Щукина. Однако нынешняя постановка имеет существенные отличия. На сей раз режиссер сделал главный акцент на внутренних переживаниях героев, взаимоотношениях между ними, уделил больше внимания раскрытию философской, бытийной составляющей пьесы.

И надо признать, удачно. Режиссерский замысел был реализован на сцене благодаря самоотдаче и удачному воплощению сценических образов артистами театра. Весьма «натурально» сыграл в Волка Чобра Григорий Мамиев, умело передав черты характера и повадки стареющего вожака стаи волков, колоритного альфы, не уступающего никому лидерство и последовательного в своем коварстве. Был убедителен и старый Ворон (Эдуард Гаглоев.) Больше того, не будет преувеличением, если сказать, что Ворон в «Черной бурке» Казбека Джелиева может дать фору по части работы с эмоциональным фоном аудитории известным сюжетам из голливудских фильмов, где фигурирует неизменное карканье и характерные движения головы ворона. Впечатление усиливалось и от умелого использования световых и музыкальных эффектов, сопровождавших пронзительные монологи о смысле жизни и сути вещей в исполнении мудрой птицы.
Пес Тузар, в роли которого выступал Батрадз Кумаритов, выбравший верность долгу после мучительных терзаний и уговоров со стороны полюбившейся ему волчицы Чобры (Альбина Хугаева), пожалуй, заставил задуматься зрителя.

Мужественный, до конца преданный человеку, не допускающий и мысли о его жестокости, вероломстве и ненадежности. Отказавшийся от более легкой жизни, поскольку в таком случае ему пришлось бы предать хозяина и тех, кого он оберегал. Вынесший тяжелые лишения и погибший от рук человека, не оценившего его жертвы. Одиночество и непонимание со всех сторон – удел Тузара.

Черная бурка, которую потерял пастух на летних пастбищах и ради сохранения которой верный пес пожертвовал собой, оставшись на зиму в горах без пищи, предстает в спектакле символом человеческой драмы.

Умелая передача пластики животных, характерных повадок позволили создать яркие запоминающиеся образы. Дзерасса Таугазова, Андрей Тедеев, Альбина Хугаева, Эмма Хасиева, Сослан Хасиев и другие артисты, задействованные в постановке, продемонстрировали стопроцентное попадание в своих сценических персонажей. Эффектная образность, метафоричность и предельная экспрессивность дали нужный результат.

Работа художника-постанов-щика и сценографа Давида Найфонова в свою очередь позволила усилить воздействие на зрителя от сценического действа и придать нужную динамичность сюжету.
Но главное было не только в этом. На протяжении двух часов Казбек Джелиев и артисты югоосетинской труппы с использованием эзопова языка передавали полный набор человеческих чувств и переживаний: от любви и преданности долгу, до жестокости и предательства, интриг и приспособленчества. Содержательные и емкие диалоги, с щедрым использованием народного юмора позволили донести до зрительского зала проблему нравственного выбора и деградации человечности в современном обществе. Один из ключевых выводов заключается в том, что в диких животных осталось больше человеческого, нежели в людях, чья беспредельная жестокость повергает в недоумение даже кровожадных зверей. «Черная бурка» – по своему содержанию спектакль-вопрос, спектакль-размышление. Он оставляет обязательное послесловие, который должны продолжить зрители, ответив самому себе на вечно актуальную дилемму: кто есть человек? Действительно ли он венец творения, как верил до конца Тузар или же в нем больше звериного, нежели человеческого?

И. ТЕДЕЕВА