… Вы мои самые бедные клиенты, но я впервые горжусь своей работой…
Так сказал на прощанье Марк Сейлор, Президент «Марк Сейлоркомпани», провожая нас в аэропорт.
Это было 26 декабря 2008 года в Вашингтоне.
Август 2008 года. Отгремели последние залпы войны, в Южную Осетию вошли российские войска. Мы стали выходить из подвалов своих домов. Помню, как я шла по улицам и не верила своим глазам. Казалось, что моего любимого Цхинвала больше нет. Под ногами скрипело разбитое стекло, дома зияли черными дырами сгоревших окон. От некоторых и вовсе остались только дымящиеся руины. Было страшно. В центре города, недалеко от центральной площади я увидела несколько горожан, которые также брели по пустынной улице в полной растерянности от происходящего. Помню, как даже малознакомые люди бросались обнимать и целовать друг друга. Ведь в эти страшные три августовских дня нам удалось выжить.
Порадовавшись живым и нагоревавшись по погибшим, в тот день я сказала своей семье: «Ничего, мы отстроимся и станем красивее, мы возродимся из пепла! А мир, наконец, увидел истинное лицо режима Саакашвили, густо замазанное кровью мирных граждан».
После августовских событий время словно застыло. Еще пару месяцев, и вдруг мир заговорил. Но вот о чем?! Оказывается «плохие» русские оккупировали территорию «хороших» грузин. Это не грузинские бомбардировщики, а все те же коварные «русские» бомбили Цхинвал! Казалось, что мир сошел с ума, когда решил защищать неправду, возведенную в ранг справедливости. Ну и что с того, что кадры из Гори на самом деле – это горящий Цхинвал, или что интернет-пространство тиражирует постановочные фоторепортажи о «больших жертвах среди грузинского населения»?!
Я позвонила своим друзьям в Москву и попросила совета: что делать? Как вразумить обезумевший от лжи мир? Как открыть глаза мировой общественности на правду?
Друзья познакомили меня с известным российским общественным деятелем, который внимательно выслушав меня, пообещал помочь. Так в нашей жизни появился Марк Сейлор, который незамедлительно прилетел из Лос-Анджелеса. В тот же вечер мы вылетели с ним во Владикавказ, а потом добрались и до самого Цхинвала.
Сутки мы ездили с ним по всей Южной Осетии. Ему удалось встретиться со многими пострадавшими, увидеть все своими глазами.
Через две недели мы опять встретились с Марком в Москве. Он предложил план сотрудничества со своим пиар-агентством: это статьи в самых популярных американских газетах, создание двух англоязычных информационных сайтов, посвященных нашим событиям, и поездка группы женщин в США.
На самом деле за короткое время появились материалы об августовских событиях в таких газетах, как The Christian Science Monitor и The Washington Post.
И появились два сайта, www.TtruthForOssetia.org и www.helpossetia.org, на которых нам удалось разместить много фото- и видеоматериалов, рассказывающих о событиях августа 2008 года.
Наступило время вступать в «бой» нам, женщинам.
К тому времени США стала вотчиной Грузии. Грузия тратила баснословные деньги для создания себе имиджа сверхнации в США. А также для создания образа осетин как народа дикого, не поддающегося влиянию цивилизации.
Мы понимали, какая ответственность ложится на нас.
Марк написал мне, что оптимальное количество женщин, которые должны прилететь в Америку – 6. Обязательно знание английского языка. В группе должен быть журналист, и должна быть женщина, которая потеряла во время войны близких, а также блестящий знаток истории осетин и традиций осетинского народа. Исходя из его рекомендаций, я пригласила в поездку Миру Цховребову, Лану Парастаеву, Нану Тедееву, Анну Санакоеву, Дзерассу Джагаеву.
В те страшные дни у Дзерассы погибли отец и двоюродный брат, а маму со страшными ожогами эвакуировали в Московский ожоговый Центр.
Марк Сейлор со своими сотрудниками встречал нас в аэропорту.
Внешне Марк выглядел монументально. Это был высокий, крупный мужчина со степенным выражением лица. Говорил он негромко, но четко и выразительно. Уверенность Марка и спокойствие, которое от него исходило, вселяло во всех нас надежду.
Первый день общения с коллегами Марка нас обучали выражать свои мысли коротко, четко, не отходить от темы. Нам дали перечень запланированных встреч: это были пишущие редактора центральных газет, мы прочитали фамилии сенаторов, заместителей сенаторов, общественных организаций.
Нам подготовили список возможных вопросов. При этом предупредили, что почти со всеми есть договоренность о 15 минутной аудиенции, но если мы будем неинтересны и неубедительны, нам скажут, что они спешат на важную встречу и через три минуты встреча будет закончена.
Марк подготовил нас так, что на самом деле самая короткая наша встреча длилась 30 минут, а ведь были встречи и до 50 минут.
Доказательством успешности нашего пребывания в Штатах была провокация, устроенная спецслужбами Грузии на ТВ, на Ассошиейтид пресс.
Журналист по имени Дезмон заявил мне, что готовился к встрече и интересовался обо мне в Посольстве Грузии в США. И как, якобы, ему там сообщили, я являюсь агентом ФСБ России. Я ответила, что Посольство Грузии могло ему сообщить, что я балерина Большого театра, но надеюсь, он бы в это не поверил?
Затем Дезмон показал кипу бумаг. Это были записи моих телефонных разговоров за несколько лет. Включал диктофон, воспроизводивший мои разговоры по телефону. Но у меня на все его провокационные вопросы были достойные вопросов ответы.
Вся эта экзекуция длилась до тех пор, пока Марк не разбросал все камеры руками и чуть не разорвал Дезмона.
Он кричал ему: как тебе не стыдно? Как ты мог так поступить? Это же простые женщины, которые приехали рассказать нам свою правду? Вы же постоянно слушаете грузинскую правду, почему не хотите услышать правду и от осетин?
Потом Марк извинялся передо мной. Он переживал, что не смог предусмотреть такого хода событий.
Затем, на второй день, началась вторая волна объяснений с так называемыми журналистами, которые просили моих объяснений по фрагментам прослушанных разговоров и т.п., но это уже другая тема.
Главное то, что в итоге все эти провокаторы остались разочарованными… Старания грузинских спецслужб и их попытки разоблачить меня как агента ФСБ России в США не увенчалась успехом, хотя нервы наши были изрядно потрепаны.
Важно и то, что от встречи с нами отказались только представители Госдепартамента США. Все запланированные Марком мероприятия прошли успешно.
Перед началом большой пресс-конференции с журналистами Марк предупредил меня, что Госдеп отменил свое решение и хочет принять нас. «Но ты можешь отказаться, – сказал он. – Пусть они поймут, что вы оскорблены».
Я так и сделала. Когда нам на этой встрече передали решение Госдепа, я ответила, что рада, что они меня больше не считают российской шпионкой, но у нас график встреч загружен, и, к сожалению, мы не можем принять этого приглашения.
На всех встречах везде и всегда Марк был с нами. Он всегда стоял или сидел так, что я четко его видела и всегда понимала, что говорю правильно или наоборот, должна ли что-то менять в своем поведении.
Однажды получился конфуз. Мы шли на встречу с пишущим редактором «Нью-Йорк таймс». Марк меня предупредил: «Лира, в твоих словах всегда слышится восторг президентом России. Этот журналист не разделяет твоей точки зрения. Так что, пожалуйста, поменьше эмоций». Я согласилась. Хорошо, сказала я, но во время разговора с журналистом заметила, что Марк очень нервничает. В таких случаях он начинал что-то энергично искать в карманах. Я стала перебирать в памяти, что я не так сказала. И поняла свою «оплошность» по вопросу редактора газеты: «Вы восторгаетесь Путиным?». Я ответила: «Нет, я просто констатирую факты»…
Когда мы уезжали из Америки, Марк сказал нам на прощанье: «Вы мои самые бедные клиенты, но я впервые горжусь своей работой. Спасибо вам!»
На самом деле мы чувствовали, что Марк не просто выполняет работу. Он проникся уважением к нашему горю, понял душу осетинского народа. Его искренне возмущало несправедливое отношение международного сообщества к судьбе народа Южной Осетии.
В апреле прошлого года мне сообщили, что Марк Сейлор неизлечимо болен.
Когда меня пригласили прочитать спецкурс по конфликтологии в университете Дж.Мейсена и Калифорнийском университете Ирвайн, я не задумываясь приняла приглашение. Ведь Господь дал мне возможность проведать большого друга нашей Осетии.
Марк был счастлив, когда я написала ему о возможной встрече. Он написал: «Лира, я надеюсь еще раз попробовать ваши осетинские ни с чем не сравнимые пироги. Я их никак не могу забыть».
В дом Марка я попала на День Благодарения. За столом собралась вся его большая семья: три сына, две дочери, друзья, коллеги.
Конечно, я испекла ему осетинские пироги. Потом он попросил, чтобы я объяснила всем присутствующим весь сакральный смысл ритуала с тремя пирогами. Рассказала, почему ритуал сопровождается произношением тех или иных тостов. Вспомнили мы и о событиях 2008 года.
Когда я закончила свой рассказ, Марк, обращаясь к своим детям, сказал: работа которую мы тогда сделали, делает честь любому профессионалу. Это была борьба за справедливость. И мы ее выиграли.
22 февраля 2013 г. Марка Сейлора не стало.
Всем кто знал Марка Сейлора в Южной Осетии, глубоко скорбят о его кончине и разделяют с его семьей боль утраты.
Лира КОЗАЕВА
