Осетия отмечает 160 лет со дня рождения осетинского поэта, драматурга, публициста и живописца Коста Хетагурова

Сегодня, 15 октября исполняется 160 лет со дня рождения великого осетинского поэта, драматурга, прозаика, публициста, художника и общественного деятеля, революционера-демократа, основоположника осетинского литературного языка Коста Левановича Хетагурова.
О Коста было много сказано и при жизни, и после его безвременного ухода. Его поэтический дар, художественный талант, публицистическая деятельность становились предметами научных исследований, темой конференций, кинофильмов, музыкальных произведений.
О творчестве Коста и его общественной деятельности писал и языковед-иранист, краевед и этимолог, педагог, профессор Васо Абаев.
В статье «Осетинский народный поэт Коста Хетагуров» с любовью к поэту он рассказал о его жизни и творчестве.
«…В одном из глухих ущелий Осетии в верховьях реки Ардон возвышается на скале аул Нар. Сакли и боевые башни, тесно прижавшиеся друг к другу, кажутся продолжением скалы, – тот же серовато-желтый камень образует и скалу, и аул. В этой суровой горной глуши в 1859 году родился будущий поэт.
Двух лет он лишился матери и был отдан на попечение родственницы. Посещал сперва Нарскую сельскую школу, потом Владикавказское реальное училище. С 1873 по 1879 год учился в Ставропольской гимназии», – так говорит он о детстве поэта.
В 1881 году Коста Хетагуров поступает в Петербургскую Акаде-мию художеств. Тяжелое материальное положение вынуждает его, однако, бросить в 1884 г. Акаде-мию художеств и вернуться на родину. Здесь в период с 1884 по 1890 г. он создает свои лучшие осетинские произведения: полные гражданского пафоса песни «Горе вам!», «Походная песня», «Спой», «Без пастуха», «Солдат», трагическую «Мать сирот»; мифы, сказки и басни, детские стихотворения и пр.
«Коста выступает не только как поэт, а как общественник, боец, публицист. Он считает себя представителем всей горской бедноты, всего угнетенного народа и с острой и неудержимой силой реагирует на всякую социальную и национальную несправедливость», – пишет ученый.
Возникает непрерывная цепь конфликтов с начальством, которая приводит в 1891 г. к высылке Коста Хетагурова из Терской области. Коста обосновывается в Ставрополе. Ставропольский период жизни Коста поражает энергией и разносторонностью деятельности неутомимого изгнанника. Наряду с публицистической работой он продолжает заниматься поэзией. В газете «Северный Кавказ» то и дело появляются на русском языке лирические миниатюры, поэмы, подписанные именем Коста.
В 1896 году Коста перебирается в Пятигорск. Но не надолго. Беспокойный поэт становится бельмом на глазу у терских властей, и в 1899 году они добиваются его вторичной высылки, на этот раз в г. Херсон. Вторая высылка наносит непоправимый удар и без того физически и морально надломленному поэту. Тяжело переживает он личную трагедию – неразделенную любовь к Анне Цаликовой. Но Коста продолжает борьбу. Он видит, наконец, напечатанным свое любимое детище, сборник «Ирон фæн-дыр» – «Осетинская лира» (первое издание вышло в 1899 г.). Начинает писать большую поэму на осетинском языке под названием «Хетæг». Посылает статьи в «Петербургские ведомости». Получает освобождение. «Но когда в 1901 году он возвращается в Осетию, друзья с трудом узнают прежнего живого, бурного Коста. Годы лишений и преследований сделали свое дело. Здоровье надломлено. Тяжелый недуг, подбиравшийся исподволь, в 1903 году приковал его к постели. В 1906 году в апреле Осетию облетела черная весть: Коста не стало», – с горечью пишет Васо Абаев.
Похороны его превратились в мощную демонстрацию народной любви к своему поэту-страдальцу, борцу за бедных и угнетенных. Над гробом его плакали не только осетины, но и все народы Кавказа…
Небольшой по объему сборник «Ирон фæндыр» заключает в себе стихи, высокое достоинство которых может оценить всякий культурный человек, независимо от национальности. Если же поставить вопрос так – что означает Коста для осетинской литературы, для осетинского народа, то здесь Коста встает во весь свой рост гиганта.
«Осетинская письменность до Коста – это преимущественно переводы церковных книг, насаждаемые с миссионерско-колониза-торскими целями и выполненные малограмотными переводчиками.
Неудивительно, что в этих ус-ловиях появление в 1899 году «Ирон фæндыр» стало для всего осетинского народа каким-то откровением, просветом в будущее, своего рода «путевкой в жизнь». Совершенство и зрелость поэзии Коста, при отсутствии до него какой-либо национальной литературной традиции, воспринимаются как явление исключительное. Начало осетинской литературы стало вместе с тем ее недосягаемой вершиной. Минуя ступень примитивов, Коста одним взлетом достиг чистоты, силы и ясности подлинного мастера.
Как удалось Коста осуществить такое «чудо»?», – вопрошает В.Абаев.
Он считает, что, несомненно, помимо исключительной одаренности, ему помогло отличное знакомство с русской литературой, русскими классиками. У них он учился. Без Пушкина, без Лермонтова, без Некрасова Коста был бы невозможен.
Другим могучим фактором, оплодотворившим творчество Коста, был богатый осетинский фольклор, отличным знатоком, ценителем и собирателем которого он был. Такие мастерские обработки народных мифов, сказок, басен, как «Фсати», «Пастух», «Редька и мед» и др. относятся к лучшим его произведениям.
Поэтические создания народа получали в его руках настолько совершенную, чеканную форму, что, возвращаясь в народ, они вытесняли народные варианты…
« Говорить с народом о том, что его больше всего волнует, и в такой форме, которая покоряет и захватывает его без остатка, – эту тайну Коста постиг в совершенстве, и поэтому он стал поэтом народным в самом высоком и полном значении этого слова», – говорит Абаев.
…Будучи сам одним из образованнейших людей Осетии того времени, он жил и работал в постоянном и напряженном сознании огромного долга перед народом, возложенного на него его положением передового и просвещенного представителя малого и отсталого народа. Идея долга проходит лейтмотивом через всю его жизнь и творчество. Вплоть до последних дней жизни его не’ покидала тягостная мысль, что он не сделал всего, что мог и должен был сделать для народа.
Всякую несправедливость, всякое насилие, всякий произвол он воспринимал исключительно остро, болезненно и реагировал немедленно, бурно и неудержимо, не считаясь совершенно с последствиями для себя.
Истинно великие люди имеют ту особенность, что их величие с течением времени не только не тускнеет, но становится все ярче, убедительнее, зримее.
Это хорошо видно на примере Коста Хетагурова.
«Чем больше проходит лет со дня его безвременной кончины, тем яснее мы видим, что он значит для осетинского народа. Уже многие из тех осетин, которые стояли у его свежей могилы, сознавали, чувствовали, что от них ушел самый нужный, самый дорогой, самый бесценный человек. Но только теперь образ Коста, его историческое значение встают во весь исполинский рост.
В чем же именно состоит величие Коста?», – спрашивает Василий Иванович, и отвечает на свой вопрос:
«…Современники, к сожалению, не всегда распознают черты величия, которыми отмечен человек, и в своих оценках впадают нередко в потрясающие ошибки. Родной отец Коста считал, что, отказавшись стать военным, его сын загубил свою карьеру…
…Общечеловеческое значение таких людей, как Коста, неразрывно связано с их национальным значением. Иначе оно и не может быть. Путь к общечеловеческому лежит через национальное. Другого пути нет. Чтобы стать представителем человечества, надо быть лучшим представителем своего народа.
Общечеловеческое значение Платона, Шекспира, Гете, Пушкина основано на том, что в их творчестве с большой полнотой и совершенством раскрылась духовная мощь греческого, английского, немецкого, русского народов. Так вершина национального становится вместе с тем вершиной человеческого. И поэт, такой как Коста, сумевший выразить в формах непреходящей силы и красоты свою национальную сущность, становится тем самым представителем человечества.
Численность народа не имеет при этом особого значения. Жемчужина остается жемчужиной, где бы она ни была добыта, в маленьком море или большом океане. Осетинский народ – маленький народ, можно сказать – горсточка. Но благодаря Коста мир узнал, что у этого маленького народа большое и горячее сердце».
В. Абаев хотел особо подчеркнуть ту исключительную роль, которую сыграл и продолжает играть образ Коста как национальный идеал.
«Образ Коста удивительно целен. У него нет расхождения между словом и делом, между творческой и личной биографией. Его жизнь – как один неудержимый порыв, где все устремлено к одной цели. Поэт, публицист, общественный деятель – это не разные, сменявшие друг друга профессии, а разные стороны одного страстного порыва, порыва к свободе, к социальной справедливости, к лучшей доле для народа. Но какая-то искра этого порыва тлела в душе каждого честного осетина. И вот по этим лучшим струнам народной души и ударил Коста.
Тем и бесконечно дорог Коста для каждого осетина, что он видит в нем лучшую частицу самого себя. Его образ стал символом всего высокого и благородного, путеводной звездой целого народа. При мысли о Коста самому хочется быть лучше, чище, мудрее. Это облагораживающее действие началось в тот день, когда появились первые стихотворения, вошедшие впоследствии в книжку под названием «Ирон фæндыр», и оно будет продолжаться и в будущем, когда бессмертная поэзия Коста войдет в сокровищницу прогрессивной культуры народов как вклад осетинского народа», – говорится в статье «Осетинский народный поэт Коста Хетагуров».
В конце автор пишет: «Мы можем закончить словами Карлайля о Бернсе: «Он покоится, лелеемый нашей памятью в сердце каждого из нас, и это более величественный мавзолей, чем те, которые сделаны из мрамора».
Подготовила
Н. ЦХОВРЕБОВА