Прошло 15 лет с начала вооружённой агрессии Грузии против Южной Осетии. «Война 08.08.08», как нарекли ее журналисты, стала своеобразной точкой отсчета в новейшей истории Государства Алания. Руслан Сулейманович Бзаров, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой российской истории СОГУ, директор Института истории и археологии Республики Северная Осетия-Алания – один из тех наших современников, кто находился в Южной Осетии и стал очевидцем происходившего в эти дни в Цхинвале и его окрестностях.
– Руслан Сулейманович, я прекрасно помню, что в августе 2008 года Вы были в Цхинвале. Расскажите, как Вы оказались здесь, какие мысли у Вас были, какие Вам приходилось принимать решения в тех военных условиях?
– Меня и тогда об этом спрашивали. Я всегда отвечаю вопросом: а где еще можно было быть? Господь Бог прислал нас в этот мир осетинами. Где можно быть, когда твой народ пытаются уничтожить? К тому же я гражданин Республики Южная Осетия, уже этого было бы достаточно. Так что никаких новых мыслей и особенных решений у нас тогда не было, насколько я помню. Зато были любовь и согласие под общими лозунгами «Родина в опасности» и «Враг не пройдет!». Это и стало залогом победы, а затем и признания со стороны России.
Жертвы, которые Осетия в очередной раз принесла во имя свободы и справедливости, невосполнимы, ничем не могут быть измерены и никогда не будут забыты. Цхинвал 2008 года навсегда останется в нашей истории образцом героического патриотизма и массового величия духа. Таких понятий, как «отступить» или «сдаться», просто не было, а ведь в первые дни еще никто не знал, какое решение примет Россия.
И наши герои сами освободили город, все остальное было потом. Каждодневная суета и бытовые заботы мирной жизни иногда заслоняют то, что я называю «историческим счастьем»: мы ведь своими глазами видели, какому доброму, благородному и храброму народу служим и принадлежим.
– К чему привела «политика умолчаний» со стороны Запада в 2008 году и каковы ее последствия, на Ваш взгляд?
– «Умолчание», пожалуй, самое безобидное определение политики Запада в отношении Осетии – всей Осетии, и Южной, и Северной. Я бы предложил более точное и более общее определение позиции США и стран Евросоюза: поддержка геноцида осетин и организация помощи в его проведении. Нельзя простить это, нельзя забыть об этом, нельзя не учитывать этот опыт при оценке всего того, что мы наблюдаем сегодня в мире. Тяжелые последствия для этих стран неизбежны.
Фашизм, человеконенавистничество, потворство терроризму неизбежно приводят сначала к социальной и культурной, а затем и к политической катастрофе.
Тридцать лет назад еще можно было надеяться, что в Вашингтоне и Брюсселе ошиблись, им не все известно, а когда они узнают правду – сами ужаснутся. И в 2004 году на Юге и в Беслане, и в 2008 году в Цхинвале мы уже точно знали, что имеем дело с выверенным западным планом. Мы точно знали, что ни на кого, кроме России, нет ни малейшей надежды. Точно так же было и в революционную эпоху начала XX века, но затем советская идеология сбила с толку несколько поколений осетин, внушая им романтическую веру в «европейскую культуру», «пролетарский интернационализм», «дружбу народов мира» и прочее.
Остается надеяться, что жестокие прививки конца XX – начала XXI века навсегда вернут нас на почву реальности.
– Сегодня мы живем уже в новой реальности – идет Специальная военная операция. Вспоминая события 2008 года и анализируя нынешнюю ситуацию, хочется спросить Вас: каковы перспективы развития нашего молодого государства?
– Хочется ответить коротко: самые блестящие, потому что в кои-то веки многое зависит от нас самих. Не устаю повторять, что самые выдающиеся исторические события, свидетелем которых мне посчастливилось быть, – это российское признание Республики Южная Осетия, а затем возвращение ей равнозначного конституционного имени «Государство Алания».
Оказалось, что от воли народа зависит куда больше, чем от валового внутреннего продукта, военного бюджета и даже численности населения. Это как в глазах общества достоин уважения не толстый, сытый, самоуверенный лавочник, трясущийся только над своим добром, а скромный, честный и чистоплотный труженик, готовый защищать и родину, и соседа. События 2008 года и Специальная военная операция связаны неразрывно. Это необходимые этапы восстановления российского политического простран-ства. Его оптимальная конструкция зависит от множества факторов – в современном мире она скорее всего будет модульной, вовсе не обязательно все части российского пространства должны состоять в одном государстве. По-моему, нетрудно заметить, что Россия справляется со сложными вызовами, используя разнообразные формы политической активности.
– На фоне украинского кризиса частичная нормализация отношений между Россией и Грузией мне кажется неоднозначным фактором. А Вам?
– Мне она кажется естественной и единственно возможной. Никаких иллюзий, Грузия решает собственные задачи, до неизбежного признания Республики Юж-ная Осетия там еще очень далеко. Тем не менее, следует оценить адекватное осмысление собст-венных интересов, происходящее в Тбилиси впервые за 35 лет. Видно, начинают понимать, что альтернатива – деградация и распад.
Мир слишком быстро меняется, спадают фальшивые покровы западного империализма, вновь проступают непреодолимые геополитические формулы реальной жизни стран и народов. Вспоминается сделанное несколько лет назад заявление руководителя Исламской Республики Иран о том, что Грузия – историческая территория Ирана. Турецкая Республика вообще не тратит времени на дискуссии, предпочитая экономические инструменты освоения соседнего пространства. Что касается Российской Федерации, то изменение ее позиции в отношении Республики Южная Осетия мне представляется невозможным. Вариативной эта позиция могла быть только в 1990-е годы, когда сама Россия стояла на пороге развала. Политика нынешней России не оставляет ни малейшего сомнения в том, что нет никакой надежды возродить химерическую «Грузию» советского образца, с насильственно включенной в ее состав Южной Осетией. Не стоит забывать, что Осетия после гражданской войны была разделена на две автономии вопреки воле народа, многократно выраженной в официальных решениях демократических органов.
– Вопрос о том, что Осетия должна быть единой, по-прежнему на повестке дня. Периодически об этом говорят и на Севере, и на Юге. Кто-то утверждает, что это должно произойти завтра, кто-то – что это произойдет через много лет. А Вы как оцениваете перспективу объединения?
– В том, что территориально-политическое объединение Осетии произойдет, не должно быть никакого сомнения. Решение народа – непреложный исторический закон, которому не могут сопротивляться ни огромные империи, ни мировые капиталы. Раз осетинский голос звучит, и он услышан, всем понятно, что дата и возможная форма объединения должна быть назначена Россией, субъектом которой является Республика Северная Осетия-Ала-ния. У нас есть собственный и очень похожий исторический пример присоединения к России в XVIII веке. Тогда ожидать подходящих международно-правовых условий пришлось почти четверть века. Осетинское посольство заявило в Петербурге волю народа в 1750 году, а присоединение было оформлено только в 1774-м. Может быть, и хорошо, что ничего нам не дается даром, за чужой счет или по мановению волшебной палочки. Зато мы терпеливы и непреклонны.
Беседовала Залина ЦХОВРЕБОВА
