Из Древнего Рима до нас дошло знаменитое выражение – перейти Рубикон.
Историю появления этой фразы связывают с именем известного римского полководца и императора Юлия Цезаря. Возвращаясь из завоеванной им Галлии, он перешел в 49 году до н. э. вместе со своими легионами Рубикон, пограничную реку Древнего Рима. По закону он не имел права этого делать, а должен был распустить свою армию у границ Римского государства. Но Цезарь принял бесповоротное решение – войти с легионами в Рим и стать единовластным его правителем. Перейти Рубикон для Цезаря означало решиться на радикальные изменения в своей судьбе и судьбе Рима, что собственно и произошло. Для современной России и ее лидеров таким Рубиконом стал август 2008 года, когда было принято решение провести операцию по принуждении Грузии к миру, а затем 26 августа последовали знаменитые указы президента РФ Дмитрия Медведева о признании независимости РЮО и Абхазии.
При этом решения руководства России опирались не только на необходимость реализации своих национальных интересов на Кавказе, речь фактически шла и о восстановлении исторической справедливости по отношению к южным осетинам, всегда остававшимися верными России и русскому народу, несмотря на военную агрессию и всевозможные посулы за смену геополитической ориентации. Путь к этому был сложным, понимание о неизбежности такого шага в российской политической элите пришло не сразу и не ко всем. В 90-е и начале 2000-х в Москве предпочитали исходить из принципа территориальной целостности Грузии в грузинском понимании этого термина, хотя и тогда очень многие представители политических кругов и общественности РФ поддерживали право народа Южной Осетии на самоопределение, основанное на международном праве.
Стоит заметить, что коллизия между правом нации на самоопределение и принципом территориальной целостности государства неоднократно становилась камнем преткновения в системе международных отношений, хотя ряд резолюций Генассамблеи ООН недвусмысленно говорят о верховенстве права наций на самоопределение.
Так, 14 декабря 1960 года на Генеральной Ассамблее ООН была принята резолюция 1514, статья 2 которой гласит: «Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и осуществляют свое экономическое, социальное и культурное развитие».
24 октября 1970 года на Генеральной Ассамблее ООН была принята еще одна резолюция 2625 «Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН». Декларация объединяет приоритетные положения о самоопределении, изложенные к 1970 году в других документах Генеральной Ассамблеи ООН и касающиеся права всех народов на самоопределение и необходимости государств воздерживаться от действий, ведущих к нарушению этого права. В декларации описываются возможные формы самоопределения и создания суверенного и независимого государства.
Положения, изложенные в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 2625, были поддержаны на Всемирной конференции по правам человека и внесены в принятую в 1993 году Венскую декларацию. В ней подчеркивается недопустимость нарушения территориальной целостности государства, однако гарантируется право добиваться независимости для народов, находящихся под колониальной и иными формами зависимости.
В результате за последние несколько десятков лет образовались 23 независимых государства, таких как Восточный Тимор, Эритрея, Намибия и др. Распались Советский Союз, Чехословакия и Югославия. Объединились ФРГ и ГДР, Южный и Северный Йемен, несколько раньше Северный и Южный Вьетнам.
У Южной Осетии оснований для самоопределения имелось ничуть не меньше, чем у других вновь созданных государств. Особенно если учесть, что южные осетины стали жертвами фашистской агрессии и многократных этнических чисток, априори исключающих какое-либо сосуществование с агрессором в рамках одного государственного образования. В этом плане провозглашение независимого государства 29 мая 1992 года было безупречным решением с точки зрения права, как и последовавшее 26 августа 2008 года признание со стороны России.
Постепенное изменение подходов со стороны Российской Федерации стало происходить после грузинской агрессии против Южной Осетии в 2004 году, когда Владимир Путин назвал первопричиной конфликта «дурацкое решение» грузинских властей об отмене автономного статуса Южной Осетии. Особенно быстро эволюция подходов стала происходить в 2008 году, когда подготовка Грузии к агрессии стала очевидной для всех неангажированных наблюдателей.
17 марта комитет Госдумы по делам СНГ предложил правительству РФ определить процедуру признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Депутаты Госдумы 21 марта приняли заявление, где предложили президенту и правительству рассмотреть вопрос о целесообразности признания Абхазии и Южной Осетии. Депутаты приняли такое решение, изучив обращение руководства двух непризнанных республик.
Естественно, что с особой актуальностью вопрос признания независимости РЮО встал после агрессии Грузии в августе 2008 года, когда грузинские власти сами исключили какое-либо иное решение многолетнего конфликта. 22 августа 2008 года Парламент РЮО принимает обращение к Президенту Российской Федерации, Совету Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации и главам государств мира «О признании независимости Республики Южная Осетия».
В свою очередь 25 августа Государственная Дума принимает Обращение к президенту Д.Медведеву о необходимости признания Республики Южная Осетия и Республики Абхазия. Затем свою поддержку этому обращению выразил Совет Федерации. Завершающим этапом в этой процедуре признания стали непосредственно Указы Президента РФ. Российские политики на всех уровнях подчеркивали, что в сложившейся ситуации Россия оказалась единственной защитницей мирного населения, будучи вынуждена усмирить агрессора, планировавшего физическое уничтожение населения Южной Осетии.
Особый акцент был сделан на то обстоятельство, что после августа 2008 года вопрос о возможности восстановления целостности Грузии политическим путем лишился какой-либо перспективы. Еще одним фактором, послужившим обоснованием принятого решения, послужила необходимость обеспечения гарантий безопасности и защиты народов РЮО и Абхазии от внешних угроз, укрепления международного мира и региональной стабильности в соответствии с целями и принципами Устава Организации Объединенных Наций.
Признав независимость Южной Осетии, Россия в одночасье перешла свой Рубикон, изменив геополитическую ситуацию на Южном Кавказе в свою пользу, причем всерьез и надолго. Для России крайне важно было не допустить, чтобы грузино-осетинский конфликт и его последствия дестабилизировали ситуацию на территории российского Северного Кавказа. При этом действия России были многосторонними, позволившими в ходе короткой августовской войны решить ряд важнейших задач, в частности, повлиять на расстановку сил в регионе, не позволив НАТО разместиться на Кавказе.
Для Южной Осетии же исторические указы тогдашнего президента России Дмитрия Медведева от 26 августа 2008 года ознаменовали победное завершение 19 лет борьбы за создание и сохранение собственного государства.
Весомую роль в признании Южной Осетии и Абхазии сыграли и национально ориентированные круги российского общества, которые и во времена внешнеполитических уступок ельцинского правления неизменно поддерживали интересы двух молодых республик, а в период с 2004-го по 2008 годы активно продвигали в России идею признания РЮО и Абхазии. Многие в нашей стране хорошо помнят, как проходили голосования в Госдуме РФ по вопросам помощи Южной Осетии, как принимались решения, направленные на поддержку населения Республики. Все это давало надежду гражданам Южной Осетии на успех их, казалось бы, безнадежной борьбы.
Именно на эти патриотические силы опиралась и продолжает опираться в своей политике нынешняя российская власть во главе с Владимиром Путиным. Для России агрессия Грузии стала ярким проявлением попыток дестабилизировать Кавказский регион со стороны внешних сил. Поэтому признание Южной Осетии и Абхазии в качестве независимых государств позволило в корне переломить ситуацию.
Последующий ход событий доказал обоснованность и продуманность решения о признании РЮО и Абхазии. Признание Южной Осетии и Абхазии, и, как следствие этого, усиление позиций России на Кавказе стали серьезным сдерживающим фактором для многих реваншистских режимов на пространстве бывшего СССР. Грузия, чьи лидеры в свое время хвастливо обещали сжечь «ржавые» российские танки, в случае, если вооруженные силы РФ придут на помощь своим соотечественникам в Южной Осетии, получила хорошую «прививку» от попыток военного реванша. Правда, насколько прочной окажется память политических кругов в Тбилиси – вопрос дискуссионный, но пока что страх от угрозы заслуженного возмездия, испытанный 8 лет назад, заставил Грузию на время отказаться от языка угроз и шантажа и перейти на другие методы достижения своей цели.
Крымская весна, сирийская операция и ряд других шагов стали продолжением курса, взятого в августе 2008 года. Впервые после распада СССР Россия вернулась на Ближний Восток, принимая участие в решении важнейших узловых проблем региона.
Еще большее усиление российского влияния произошло в Закавказье, где теперь заявления российских дипломатов и представителей руководства страны не воспринимаются более как очередное «последнее китайское предупреждение». Благодаря усилившемуся влиянию Москве удается в ручном режиме останавливать периодически начинающиеся крупномасштабные столкновения между Азербайджаном и Арменией в Нагорном Карабахе. Вступление Грузии в НАТО отодвинуто на неопределенную перспективу, что вынуждает альянс «контрабандным» путем укреплять свои позиции в Грузии. Азербайджан все больше вынужден ориентироваться на линию Кремля, особенно после неудавшегося мятежа в Турции и улучшения российско-турецких отношений в значительной степени на условиях Москвы. Несмотря на остающиеся угрозы российскому влиянию в регионе Южного Кавказа, перспективы его окончательного перехода в сферу преимущественных интересов России являются более реалистичными, нежели 8 лет назад.
Можно с уверенностью предположить, что поступи тогда Россия по-другому, или если бы Южная Осетия предпочла сдаться без боя, процессы вокруг Нагорного Карабаха, Украины и Сирии развернулись бы гораздо раньше и, возможно, с более прогнозируемым исходом. Кавказский регион при этом, разумеется, подвергся бы коренному переформатированию, с полным вытеснением российского влияния. Пророссийские государства региона, разумеется, подверглись бы разгрому. Теперь даже в самой Грузии настроения в политических кругах трезвеют с каждым годом, все чаще звучат слова о необходимости придания внеблокового статуса Грузии и дальнейшего улучшения отношений с Россией. Правда, насколько долго продлится нынешнее отрезвление, – вопрос дискуссионный; не исключено, что через некоторое время на смену вновь придет шовинистический угар. Впрочем, Южная Осетия после 2008 года надежно защищена от различных пертурбаций несостоявшегося грузинского государства и может сконцентрировать свои усилия на решении внутренних проблем.
За прошедшие 8 лет шаг за шагом, при поддержке России, продолжает укрепляться суверенная государственность Республики Южная Осетия. В этом деле Россия и Южная Осетия демонстрируют преемственность исторической традиции. Как неоднократно отмечали многие эксперты и политики, российско-осетинские отношения, уходящие корнями вглубь веков, носят стратегический характер и исторически направлены на укрепление стабильности в Кавказском регионе. В отличие от Вашингтона и его сателлитов на Кавказе, интересы которых направлены на перманентную дестабилизацию обстановки, для России и ее кавказских союзников речь идет о выстраивании новой архитектуры региональной безопасности в Закавказье, которая могла бы обеспечить мир и стабильность на ближайшую перспективу в этом взрывоопасном регионе.
Алан Тедеев
