Послание к народу и Парламенту РЮО, с которым Президент Л.Тибилов выступил 19 февраля 2016 года, является программным политико-правовым документом, где собраны и отражены стратегические направления развития страны на ближайшую перспективу. В своем выступлении глава государства затронул основные вопросы внутренней и внешней политики государства. В документе были отражены перспективы экономического развития страны, а также вопросы идеологического характера. Среди последних и вопросы религии.
«Не могу не коснуться и непростого вопроса вероисповедания населения. Этот вопрос не праздный и вызывает вполне объяснимый и нарастающий интерес в обществе.
Несмотря на неоднозначное отношение отдельных граждан к религиозным вопросам, я ответственно подтверждаю и поддерживаю конституционное право каждого гражданина нашего государства на свободу совести и вероисповедания, – отметил глава государства. – При этом постоянно имею в виду и руководствуюсь на практике конституционным положением о том, что православие и традиционные осетинские верования являются одной из основ национального самосознания осетинского народа. В вопросах вероисповедания мы видим нашу задачу в обеспечении баланса прав и обязанностей граждан, а также в защите нашего общества от проникновения в его среду вредоносных верований, религиозно-экстремистской идеологии. В нынешних конкретных условиях – это задача архиважная и на ее решение должны быть направлены усилия всех институтов власти».
По сути, здесь мы видим понимание властью важности религиозной составляющей идеологии государства.
В югоосетинской Конституции православие и традиционная религия осетин уравнены в правах. Однако каждый из двух столпов религиозного базиса государства имеет разный уровень представительства в обществе.
Православие является классической государственной религией, так как имеет свои институты представительства: организационную ступенчатую структуру, служителей, стройную систему отправления культа, упорядоченный церковный календарь, тогда как традиционные верования на данный момент представлены в системе государства формально.
Православие в РЮО является не только средством отправления религиозного культа, но и формой обретения общего духовного пространства с Россией. Об этом, в частности, говорил Л.Тибилов во время встречи с руководством Русской православной церкви (РПЦ) в сентябре 2014 года. Встреча с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом явилась подтверждением крепких межгосударственных отношений между Южной Осетией и Россией, вывела на новый уровень отношения между югоосетинским государством и Русской православной церковью. По итогам беседы с Патриархом Кириллом Президент Республики Южная Осетия Леонид Тибилов отметил, что Русская православная церковь намерена вести сотрудничество с югоосетинской Аланской епархией.
«В ходе состоявшейся встречи обсуждались вопросы развития церкви в Южной Осетии и дальнейшего сотрудничества Русской православной церкви с югоосетинской Аланской епархией, речь зашла и о строительстве православного храма на территории нашей Республики», – подчеркнул Президент.
С тех пор не прекращается общение главы Республики с представителями Русской православной церкви. Отдельно следует отметить его встречу с архиепископом Владикавказским и Аланским Зосимой, которая состоялась в 2015 году. В беседе с представителем РПЦ Леонид Тибилов выразил уверенность в том, что совместные шаги должны сблизить Южную Осетию с Россией и в духовной жизни. «Как и в светской нашей жизни, в церковном мире тоже имеются свои проблемы. Ситуация в Южной Осетии сложилась таким образом, что было необходимо возрождать нашу церковь, Аланскую епархию. Понятно, что законы церкви на тот момент не позволяли Русской православной церкви вести работу в Южной Осетии, но в любом случае, если исходить из нашей встречи с патриархом Кириллом, то уже выработаны определенные направления в решении этого вопроса», – сказал глава государства. Леонид Тибилов добавил, что «существует абсолютно прозрачное общение с российскими коллегами во всех сферах сотрудничества». «Считаю, что и здесь нашим православным общинам необходимо общаться на официальном уровне и двигаться вперед. Православие – основная наша вера, что закреплено и в Конституции РЮО», – сказал Л.Тибилов.
Не оставляет глава государства без внимания и проблемы священнослужителей РПЦ, работающих при российском военном присутствии или приезжающих с визитом в страну. Так, Президент Южной Осетии Леонид Тибилов встречался с представителями военного духовенства Южного военного округа России, прибывшими в Республику на учебно-методические сборы с должностными лицами органов по работе с верующими военнослужащими. Отметим, что вопросы обретения православия в Республике бывают в числе вопросов, обсуждаемых во время рабочих поездок в РЮО представителей политической элиты России.
К сожалению, проблема разделенности РПЦ и Аланской епархии все еще не решена, хотя неформальное сотрудничество уже перешло на качественно новый уровень. Священнослужители двух церквей проводят общие Круглые столы, святые реликвии, доставляемые в РЮО, становятся доступны как прихожанам РПЦ, так и Аланской епархии(АЕ). Но хотелось бы, конечно же, большего. Пока же формальности межцерковного общения не позволяют объединиться православной общине АЕ с единоверной русской церковью.
В отношении РПЦ в югоосетинском обществе нет критического настроя, хотя отдельные формы недовольства могут проявляться. Как пример, акция протеста по поводу планируемого строительства православной церкви РПЦ, прошедшая летом прошлого года в Цхинвале. Причин недовольства были две: выбор площадки под строительство в центре города, и опасение того, что во время церковных служб, согласно канону, будет поминаться экзарх грузинской церкви Илья II. С именем этого человека в РЮО связано его покровительство грузинских вооруженных вторжений на юг Осетии. Однако ни одно из этих положений не выдерживает серьезной критики. Место для строительства вполне оправдано, так как новая церковь стала бы еще одним символом российского присутствия в Республике – не ставить же символ на окраине столицы. Во-вторых, поминание Ильи II в Южной Осетии проходит практически ежедневно в храмах и женском монастыре грузинской православной церкви, расположенных в Ленингорском районе. Странно, почему этот факт у участников акции протеста не вызывает возмущение?
При этом мы понимаем, что главная причина недоверия к РПЦ – это непризнание Южной Осетии и ее христианской общины частью русского православия. Позиция РПЦ по этому вопросу на данный момент была озвучена главой отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополитом Волоколамским Иларионом. «Русская православная церковь пытается решить проблему с православными общинами в Абхазии и Южной Осетии, – отметил представитель РПЦ. – Если мы будем менять церковные границы каждый раз, когда появляются новые политические рубежи, то каждые несколько лет будут возникать новые церкви».
Митрополит Иларион указывает, что существует принцип, согласно которому изменение политических границ не должно вести к немедленному изменению границ церковных. Он отметил, что есть такие поместные церкви, у которых границы не менялись в течение многих веков, хотя за тот же период на территории их канонического присутствия неоднократно возникали и упразднялись границы государств.
Тем не менее, было заявлено, что «вопрос требует неких конкретных, пусть и временных решений». «Эти решения мы сейчас пытаемся найти в диалоге со всеми заинтересованными сторонами», – заключил митрополит Иларион.
Хотелось бы еще раз вернуться к непоследовательности критиков позиции РПЦ по отношению к осетинской церкви. Ведь среди главных претензий – это то, что РПЦ не признает Аланскую епархию и считает территорию РЮО канонической территорией Грузинской православной церкви. Но до 2008 года и российское политическое руководство так же не признало РЮО, а территория Республики де-юре считалась территорией Грузии. Однако кто тогда мог даже усомниться в абсолютной поддержке де-факто югоосетинского народа со стороны Москвы? Наверное, и сегодня надо также с пониманием относиться и к позиции РПЦ. Всему свое время.
Отметим, что РПЦ уже представлена в Республике: это священнослужители и церкви на территории российских военных городков и представительство РПЦ в лице священника отца Сергия, присутственным местом которого определен строящийся у микрорайона «Московский» православный храм.
Аланская епархия Южной Осетии в 2005 году перешла под юрисдикцию Синода противостоящих православной Церкви отеческого церковного календаря Греции. Епархией руководит епископ Аланский и Мефонский Амвросий. Проблемы церкви не остаются без внимания светской власти. «Президент всегда дает нам понять, что не забывает о вопросах церкви, и говорит о том, что будет наращивать помощь в данном направлении, – говорит благочинный цхинвальских церквей иерей Иаков Хетагуров. – В прошлом году он оказал нам личную помощь, а также помощь со стороны государства. Мы реализовали очень хорошие проекты с его помощью в области реставрации храмов, приобрели очень хорошую редкую икону».
Проблема разделенности православных церквей существует и в Абхазии. Здесь действуют Абхазская епархия, возглавляемая отцом Виссарионом (Аплиаа), и Священная митрополия Абхазии, председателем совета которой является архимандрит Дорофей (Дбар). Епархия ориентирована на РПЦ, митрополия – на Константинопольский (Вселенский) патриархат.
Но в Абхазии есть одна особенность, которая для нас интересна. Здесь бытование традиционных верований оформлено юридически – в Абхазии с 2012 года функционирует Совет жрецов, председателем которого является Заур Чичба.
В Южной Осетии, несмотря на конституционный статус, традиционные верования все еще не имеют своих институтов. Если в Северной Осетии есть свои жрецы «дзуар-лаги», имеющие официальный статус при святилищах, то в Южной Осетии такое понятие уже не присутствует в сакральной жизни общества. При оглашении Послания к народу и Парламенту присутствовали в качестве приглашенных два представителя Аланской епархии, и по норме Конституции рядом с ними должен был бы находиться и представитель традиционных верований.
Необходимо отметить тревожную тенденцию, связанную с нарастанием противоречий между православной церковью и представителями традиционных верований. Особенно этот раскол заметен на севере Осетии. Здесь представители РПЦ очень болезненно реагируют на процесс возвращения к традиционным верованиям и, прежде всего, к попыткам придать им официальный статус. Эта тенденция тревожит РПЦ более всего потому, что количество апологетов нового веяния постоянно увеличивается, и особенно в среде молодежи. Был проведен опрос среди студентов Северо-Осетинского государственного университета и Владикавказского института управления, из них 18% отнесли себя к христианам, 3,6% – к мусульманам, тогда как 55% назвали себя приверженцами традиционных осетинских верований, еще 21,7% считают себя сторонниками и христианской, и традиционной веры одновременно. Очевидно (за исключением мусульманства), такое соотношение может быть получено, при соответствующем опросе, и в РЮО.
В Республике различия между «традиционалистами» и православной общиной не носят конфронтационного характера, если, конечно же, не считать отдельных пикировок в ряде СМИ и прихрамовых диспутов.
Сегодня есть много мнений насчет того, почему набирает популярность тенденция возврата к традиционному религиозному мировоззрению народа (это явление иногда называют «неоязычеством»). Как считает настоятель храма Святого Георгия во Владикавказе Савва Гаглоев, возрождение православия в Осетии не привело к формированию осетинской церковной интеллигенции и современной осетинской христианской культуры. «Церковь оказалась нечувствительной к осетинской культуре, по существу, оставив ее вне своего благодатного воздействия, – полагает священнослужитель. – За годы религиозной свободы церковь так и не стала органичной частью религиозно-культурной традиции осетинского народа». Следствием этого, полагает Савва Гаглоев, стал рост популярности дохристианских верований и разного рода неканонических церковных структур. Развитие осетинского национального самосознания и культуры, с одной стороны, и православия, с другой, стали двумя автономными, непересекающимися процессами, справедливо указывает иерей Савва.
В настоящее время руководством Владикавказской епархии провозглашена новая церковная миссионерская стратегия, в основе которой лежит принцип инкультурации, т. е. укоренение православия в местной культуре и преодоление разрыва между христианской религией и осетинской культурой. Ведется работа по переводу богослужебных текстов на осетинский язык и возрождению литургии на осетинском языке. Очевидно, что формирование церковных общин нового типа, верных как христианской вере, так и родной культуре, является императивом времени, а политика инкультурации – наиболее правильной стратегией по укреплению православия в Осетии и христианской идентичности осетинского народа.
Свое видение этой проблемы есть и у старшего научного сотрудника Института истории и археологии РСО-А Михаила Мамиева. Он полагает, что историческая принадлежность к христианской цивилизации сформировала в Осетии значительный кредит общественного доверия по отношению к церкви, но устоявшаяся церковная политика, не учитывающая реалий, привела к его истощению. Описав опасность распространения в Осетии неоязычества, приобретающего все большую популярность в кругах молодежи и части интеллигенции, М.Мамиев указал, что непременным условием нормализации ситуации является учет этнокультурных особенностей осетин. Одновременно он опроверг предубеждения, согласно которым это может привести к внутрицерковному, а потом и политическому сепаратизму, подчеркнув, что со времени вхождения в состав Российской империи Осетия даже в переломные исторические периоды не проявляла сепаратистских настроений.
Сегодня стабильность в обществе зависит не только от консенсуса на политическом пространстве страны, но и от гармонии в религиозной сфере. А это очень чувствительная материя, ради сохранения которой надо трудиться нам всем.
Аналитический отдел газеты «Южная Осетия»
