Домашнее насилие – проблема, которую не принято поднимать в таком небольшом обществе, как югоосетинское. Замалчивание создает иллюзию того, что проблема не существует. Между тем в прокуратуре РЮО рассматривалось несколько уголовных дел, напрямую или косвенно связанных с домашним насилием.
ТОЛЕРАНТНОСТЬ
«Домашнее (семейно-быто-вое) насилие – угрозы или повторяющиеся действия насильственного характера одного человека в отношении другого, совершаемое, например, в браке или в сожительстве. Помимо насилия в отношении партнеров понятие включает в себя и насилие в отношении детей или пожилых людей. Проблема домашнего насилия намного серьёзнее, чем может показаться человеку, никогда не сталкивающемуся с ней. В Южной Осетии, как и во многих кавказских государствах, эта тема довольно табуирована», – рассказала нам ст. преподаватель кафедры педагогики и психологии ЮОГУ Алина Джиоева.
К ней нередко обращались люди, чьи запросы носили, на первый взгляд, совершенно иной характер, но работа выводила к теме текущего домашнего насилия, либо пережитого человеком в детстве.
«В Южной Осетии высокая толерантность к домашнему насилию. Неприятно, но каждый раз под публикацией о резонансном деле мы встречаем комментарии следующего характера: «раз он её убил, значит она что-то сделала или чем-то заслужила». Подобные комментарии несут скрытый посыл: домашнее насилие можно оправдать. Такой подход общества к вопросу поддерживает домашнее насилие. Важно понимать, что проблема не «в плохо помытой кастрюле», не в поведении жертвы. Ответственность за насилие всегда лежит на насильнике.
Специфика домашнего насилия в РЮО связана ещё и с тем, что мы живём в маленьком обществе, в «стеклянном» городке, где невозможно укрыться или спастись от домашнего тирана. Бывали случаи, когда семья не поддерживала сложное решение развестись и склоняла женщину вернуться в брак, который не только уничтожает жертву как личность, но и небезопасен для ее жизни», – сказала Джиоева.
Проблема домашнего насилия актуальна во всех государствах и Южная Осетия не исключение. Другое дело – насколько жертва домашнего насилия защищена экономически и юридически.
ПОВЕДЕНИЕ ЖЕРТВЫ
Джиоева обратила внимание на «странное» поведение жертв домашнего насилия. Когда женщина после «примирения» или временного затишья забирает свое заявление из МВД, то возникает логичный вопрос – стоит ли «вмешиваться» в семейную ситуацию? К сожалению, часто такое решение бывает принято в связи с шантажом, угрозами, психологическими манипуляциями со стороны домашнего тирана. У потерпевшей стороны не остаётся внутренних ресурсов, чтобы продолжать защищать себя. Срабатывает специфичное восприятие жертвы «это я во всём виновата», и неверие, что правоохранительные органы могут обеспечить безопасность.
«Мы должны учитывать факт, что человек, подвергающийся систематическим побоям, унижению и запугиванию в семье, более уязвим. Часто он искренне верит в то, что не заслуживает лучшего обращения. Мозг «думает» через специфичные нейронные связи, формируется, в частности, гормональная зависимость. Жертва часто стыдится говорить посторонним о том, что с ней происходит, боится, что её обвинят. Соседи, родственники могут догадываться о происходящем в семье «за закрытой дверью», но не вторгаются в личную жизнь, потому что не знают, нужно это делать или нет. Поэтому жертве надо всё заранее согласовать с близкими людьми, чтобы они могли позвонить в милицию или прийти ей на помощь», – сказала А. Джиоева.
Доказать насилие задним числом очень сложно, это важно делать «по горячим следам». Психолог советует использовать все, что впоследствии подтвердит факт свершившегося акта умышленного причинения вреда, фиксировать следы от побоев, записывать на камеру угрозы и действия актора насилия и т.д.
«Важно подготовиться к экстренным ситуациям – позаботиться о запасных ключах от дома, машины, подготовить документы, необходимые вещи и т. д. Главное – не замыкаться в себе, искать поддержки.
Часто обсуждая эту, казалось бы однозначную проблему, замечаю, как часто дискуссии скатываются в темы бытовых конфликтов в семье, семейных кризисов или в проблему алкоголизма и наркомании. Это смещает фокус внимания и отдаляет нас от понимания темы», – считает А. Джиоева.
«ВЫНОСИТЬ СОР ИЗ ИЗБЫ»
В Осетии не принято «выносить сор из избы». К сожалению, ментальный фактор играет роль и при домашнем насилии. Как правило, жертвы семейного насилия обращаются за помощью в правоохранительные органы в крайне редких случаях, лишь когда их жизни находятся под угрозой.
«Милицию не вызывают, пока дело не доходит до инцидентов, повлекших нанесение телесных повреждений или смерть человека. Жертвы домашнего насилия редко обращаются в правоохранительные органы, боятся огласки. Нас ставят в известность в трех случаях: при нарушении общественного порядка, когда человек попадает в больницу и когда происшествие заканчивается летальным исходом для жертвы или насильника.
Очень много фактов остаётся в тени. Если даже жертва обращается к участковому инспектору, при опросе она не отвечает на вопросы и не пишет заявление. Несчастные случаи, происходящие вследствие домашнего насилия, можно пресечь, если вовремя ставить нас в известность», – подчеркнул глава МВД Алан Гучмазов, комментируя актуальность домашнего насилия.
Уполномоченный по правам человека при Президенте Инал Тасоев также отметил, что к нему с вопросами о домашнем насилии не обращались. «Однако домашнее насилие присутствует в нашем обществе, можно сказать, что оно является скрытой угрозой, остающейся в тени. Домашнее насилие, к примеру, в отношении женщин часто рассматривается правоохранительными органами как нечто обыденное, не выходящее за рамки частной жизни.
В нашем законодательстве есть правовые нормы, под которые подпадают различные насильственные действия. К сожалению, много случаев часто остаются невидимыми для общественности и правоохранительных органов из-за культурных и социальных барьеров», – считает омбудсмен.
ЗАМАЛЧИВАНИЕ
После каждого случившегося инцидента в обществе, в осетинском сегменте в соцсетях возникают споры о целесообразности принятия отдельного проекта закона, регулирующего профилактику и меры пресечения при домашнем насилии, учитывая, что некоторые противоправные действия можно рассматривать в рамках УПК РФ.
Примечательно, что летом 2024 года Уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова призвала вернуться к обсуждению вопроса о введении ответственности за насилие в семье. Отвечая на вопрос о целесообразности принятия закона о домашнем насилии, Москалькова объяснила, что ежегодно к ней поступает все больше обращений от жертв домашнего насилия, и по каждому трудно работать, «потому что, если нет телесных повреждений или более тяжких последствий, доказывать (ред. – факт домашнего насилия) достаточно сложно».
В Парламенте РЮО во время работы VII созыва экс-депутат Елена Джиоева разработала проект закона «О профилактике семейно-бытового насилия», но он не был рассмотрен парламентариями.
«Борьба с семейно-бытовым насилием является чрезвычайно тонкой работой, поскольку, осуществляя контроль в семейной сфере, надо соблюсти баланс между эффективностью воздействия или защиты и чрезмерным вторжением в семью. Посягательства на права близкого человека должны рассматриваться раздельно от такого же рода нарушений прав в отношении постороннего человека. Есть специфические факторы: периодичность совершения злодеяний, зависимость жертвы от абьюзера, проживание в одном доме и др.
Конечно, закона недостаточно, чтобы нивелировать задачу. Надо проводить непрерывную работу по просвещению населения, направленную на то, чтобы жертвы насилия знали о своих правах. В школах с детьми, особенно с подростками, нужно вести беседы. Тему нельзя замалчивать. Значимость решения проблемы должны понимать органы всех ветвей власти», – поделилась Е. Джиоева своим мнением.
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ПОДХОД
Первый зампредседателя Парламента РЮО, глава Комитета по законодательству, законности и местному самоуправлению Зита Бесаева отметила, что к вопросу надо подходить профессионально, нужна статистика о семейно-бытовом насилии.
«Только изучив вопрос, можно решать, какие нормы действующего законодательства надо менять, ужесточать или корректировать. У нас нет статистики, бывают обращения в правоохранительные и судебные органы, но они единичны», – сказала она.
В этой области работает КОАП РФ, который предусматривает штраф, и, если там есть уголовная составляющая, то дело передается под уголовное судопроизводство. Однако если есть необходимость, что должны констатировать соответствующие органы, – МВД и судебные органы, уполномоченные по правам человека и ребенка, – то надо принять закон, регулирующий уголовную ответственность за данный вид преступления.
З. Бесаева отметила, что психологам надо чаще работать с жертвами домашнего насилия, проводить лекции, доносить, что женщина не должна терпеть насилие в семье.
«Большинство людей, применяющих насилие в отношении детей, женщин и стариков, пережили в детстве психологическую травму, либо получили неправильное воспитание. Чаще всего это лица из неблагополучных семей. Сложно повлиять на умы людей в зрелом возрасте. Когда родитель не уделяет время и внимание ребёнку, то его учит улица. А сегодня общество другое, есть влияние западной культуры, телефонов, гаджетов и т. д. Меня беспокоят вопросы сохранения наших традиций, обычаев, модели воспитания и образования. Нужен комплексный подход к духовно-нравственному воспитанию нашей молодёжи», – заключила З. Бесаева.
Мадина БЯЗРОВА
