МИД Южной Осетии отреагировал на высказывания спикера парламента Грузии, прозвучавшие на площадке 147-й Ассамблеи Межпарламентского союза, прошедшей с 23 по 27 октября в столице Анголы Луанде.
Шалва Папуашвили, как и другие грузинские политические деятели, в ходе контактов с коллегами из зарубежных стран, воспользовавшись моментом, пытался активно продвигать националистическую повестку сегодняшней Грузии. В частности, он утверждал, что исторически Южная Осетия и Абхазия принадлежали к Грузии и обвинил Россию в оккупации грузинских территорий. Югоосетинское дипломатическое ведомство в официальном комментарии охарактеризовало действия Папуашвили как попытку навязать международному сообществу несуществующую повестку посредством распространения дезинформации.
Подобные нарративы прослеживаются и в ходе встреч грузинских чиновников с представителями Китайской Народной Республики, с которой Грузия заключила соглашение о стратегическом партнерстве, несмотря на протесты прозападных радикалов и неодобрение западных партнеров. В данном случае явно прослеживается желание своевременно заручиться поддержкой Китая, продолжающего усиливать свои позиции в геополитике. Оправдывая этот шаг грузинского правительства, глава МИД Грузии Илья Дарчиашвили в ходе недавнего выступления перед парламентариями убеждал оппонентов, что руководство КНР не ставит под сомнение «территориальную целостность» Грузии.
«В условиях декларируемого стратегического партнерства между двумя странами принцип защиты суверенитета и территориальной целостности друг друга становится еще сильнее, что в определенной степени положительно повлияет на позицию других стран относительно непризнания оккупированных территорий Грузии», – заявил Дарчиашвили.
Отмеченные моменты четко иллюстрируют тренд внешнеполитической деятельности властей Грузии, прослеживающийся за последние годы. Он заключается в стремлении учесть текущие геополитические процессы, связанные с ослаблением позиции коллективного Запада и созданного им однополярного миропорядка. Сохраняя прозападную ориентацию и реализуя курс на интеграцию в евроатлантические структуры, правительство Грузии стремится диверсифицировать риски от чрезмерной зависимости от западных стран. По всей видимости, до некоторых деятелей в Грузии начинает доходить, что мировая повестка больше не диктуется в императивном порядке из Вашингтона и поэтому постоянная апелляция к Белому дому в расчете на поддержку в отношениях с соседями может больше не сработать. Для Грузии это прежде всего означает, что политика дипломатической изоляции и непризнания Южной Осетии и Абхазии может потерпеть крах, поскольку ее реализация была возможна лишь при прямой поддержке Вашингтона. Поэтому для значительной части грузинского истеблишмента в очередной раз стал актуальным вопрос о поиске внешнего покровителя, благодаря поддержке которого можно было бы продолжать питать реваншистские устремления. В ближайшие годы, судя по всему, обозначенные тенденции во внешней политике Грузии будут набирать обороты. Правда, ситуация для Тбилиси осложняется тем, что геополитическая обстановка чрезмерно нестабильна и продолжает меняться. Высок риск вызвать резкое недовольство прежнего сюзерена и отгрести по полной. К тому же Грузия слишком длительное время играла роль марионетки в геополитических играх коллективного Запада и проводить действительно многовекторную внешнюю политику ей будет весьма сложно и непривычно. Робкие попытки ввести новые переменные при сохранении прежнего курса наталкиваются на серьезные препятствия. Сказывается зависимость от западных стран и фондов, влияние целой прослойки политиков, общественных деятелей и представителей СМИ, которые завязаны на западном финансировании, получили там образование и их политические воззрения зависят от повестки коллективного Запада. Именно эти слои общества выходят по первому же сигналу на улицы грузинских городов с русофобскими лозунгами и требуют от правительства более решительных действий против российских «оккупантов», в отношении «оккупированных территорий» и т.д.
Любые потуги правительства «Грузинской мечты» учесть происходящие геополитические процессы и обезопасить себя от существующих угроз встречают жесткое неприятие западных стран и радикальных сторонников прозападного курса внутри республики. Так происходило при попытке передать тендер на строительство глубоководного порта Анаклия китайскому концерну, при получении кредитов от китайских банков и в ходе недавнего заключения соглашения о стратегическом партнерстве с Пекином. То же самое наблюдалось при активизации товаропотока и турпотока из РФ, восстановлении безвизового режима и авиасообщения с российской стороной.
Трения между политическими силами, выступающими за более рациональный подход во внешней политике, и адептами вечной истерии а-ля Саакашвили продолжают оставаться одним из главных триггеров внутриполитического кризиса в Грузии. Многосерийная мыльная опера под названием «12 требований ЕС к Грузии» наглядно продемонстрировала качественное содержание общественно-политического дискурса в грузинском политикуме, когда сторонники тотальной марионеточности критиковали оппонентов за «оппортунизм» и отход от западных установок. Те в свою очередь оправдывались и заверяли собственное население и западных партнеров в верности делу «партии и правительства».
При таком положении дел говорить о готовности Грузии к отходу от однобокого прозападного курса пока не приходиться. При продолжающемся давлении групп влияния внутри грузинского общества и извне – со стороны западных стран нынешние грузинские власти сильно ограничены в свободе принятия решений. Единственное, что им остается, это активное маневрирование с целью минимизации рисков и извлечения экономических выгод. Несмотря на то, что «Грузинская мечта» находится у власти более 10 лет, по части наличия разветвленной и многоярусной информационной и политической инфраструктуры она продолжает уступать оппозиции. Правящую партию спасает лишь разрозненность оппонентов, которую она всячески стимулирует, и отсутствие реально популярных, харизматичных фигур среди оппозиционных деятелей. «Мечтатели» наловчились играть на страхах грузинского обывателя, будь то опасения вновь увидеть российские танки под Тбилиси или же опять оказаться под дубинками саакашвилевских зондеркоманд, но сформировать новую повестку в государственном масштабе они так и не смогли. По этой причине им приходится играть множество ролей одновременно, сидеть не на двух, а на четырех стульях одновременно, лишь бы избежать самоубийственных для себя и Грузии сценариев. Неустойчивость позиций «ГМ», порождаемая обрисованными выше факторами, объясняет реакцию части грузинских политиков из лагеря правящей партии на появление нового посла США в Грузии. Премьер-министр Ираклий Гарибашвили и ряд других представителей «Грузинской мечты» выразили надежду на то, что отношения с новым главой американского диппредставительства Родин Данниган будут более позитивными, нежели с ее предшественницей Келли Дегнан.
«У меня была очень хорошая встреча с новым послом США, с г-жой Данниган… Первое впечатление было крайне позитивным в отношении этого человека. Я и до этого отметил, что мы с большим оптимизмом ждали ее приезда», – сказал Гарибашвили.
Он подчеркнул, что грузинские власти сделают все для того, чтобы «неприятные прецеденты, которые происходили при прежнем после, не повторились».
Тональность высказываний главы грузинского правительства больше смахивает на робкие ожидания касательно того, что новый приказчик барина будет сечь своих крепостных реже и меньше, нежели прежний шкуродер. Впрочем, учитывая бэкграунд Робин Данниган, осторожный оптимизм «мечтателей» может оказаться преждевременным.
А. ТЕДЕЕВ
