…Даже не верится, что прошло уже пять лет с тех кровавых событий 2008 года, когда наш народ в буквальном смысле стоял на краю пропасти, куда загнал его кровожадный и вероломный враг. Кто знает, как бы сложилась наша судьба, не приди нам тогда на помощь Россия и всевышняя сила, без которой, явно не обошлось.
Проходят дни, месяцы, годы… Порой даже кажется, что так спокойно, без страха мы жили всегда, и не было предшествовавших этому состоянию тревожных, тягостных десятилетий новейшей истории: не было ни 23 ноября 1989 года, ни Зарской трагедии, ни Ередвского массового убийства, ни перманентных боевых действий. Но все это было…
…Вечером 7 августа 2008 года над Цхинвалом нависла зловещая тишина. Все замерло, словно в предчувствии беды: не было слышно ни шума машин, ни голосов людей, притаились даже привычные спутники летней ночи – сверчки и цикады.
Мы с соседями сидели на лавочке перед домом. За предшествующие дни многие выехали из города, другие отправили детей, а сами остались, надеясь на «авось, пронесет». Сидели, вслушиваясь в тишину. Мы были вместе, но каждый находился наедине со своими мыслями, делиться которыми, как потом выяснилось, никому не хотелось, чтобы не создавать паническое настроение. На душе было тревожно. Расходясь около 22 часов, пожелали друг другу спокойной ночи. На всякий случай договорились в случае массированного обстрела укрыться в небольшом подполе у соседей.
Первые залпы особо не испугали, ведь стреляли каждую ночь. Думала, и на этот раз все обойдется. Но огневая мощь с каждой минутой нарастала, а я упрямо не хотела признаваться себе, что это – война! И не потому, что, как потом говорили многие наши сограждане, по телевизору выступил Саакашвили, заверив нас в своей «искренней любви», и что никакой войны не будет, если только осетины сами не начнут стрелять! Нет, этого выступления я не видела. Просто в голове не укладывалось, что в ХХI веке, в день открытия Олимпийских игр, когда издревле прекращались все войны, начнется новая!
В нашем доме не было подвала и от шквального огня негде было укрыться. Наш дом сотрясался и скрипел как игрушечный, грозя рухнуть в любой момент.
После нескольких часов, проведенных в этом кошмаре, страх, парализовавший мозг и тело, стал сменяться чувством отрешенности и безучастия к происходящему. Хотелось одного – чтобы стрельба, наконец, прекратилась: пусть все смолкнет, чтобы больше не слышать эти леденящие душу треск и свист разрывающихся снарядов…
Такие испытания выпадают на долю далеко не каждого. По цинизму и жестокости война в августе 2008 года со стороны Грузии превзошла многие, доселе известные истории. Ведь это была не просто война, а преступление против всего человечества. А предводитель грузинских головорезов, напавших на спящий город, до сих пор на свободе и даже не осужден международным сообществом!
Еще очень долго память, вопреки желанию, будет возвращаться к тем нескольким августовским дням 2008 года, которые потрясли мир. Как бы подробно сегодня очевидцы не пытались рассказать о той трагедии, передать удастся лишь малую толику отчаяния, безысходности и страха людей, в одночасье ставших живой мишенью для врага. И неважно – были это беззащитные старики, женщины или дети.
А скольких сограждан мы потеряли за прошедшие пять лет! Ведь не каждому сердцу под силу вынести все ужасы, очевидцами которых мы стали. О тех, у кого затронута психика, говорить в нашем обществе почему-то не принято. Но я скажу, что даже спустя несколько лет после боевых действий хороший психолог не помешал бы каждому из нас.
Моя подруга в те роковые дни тоже осталась в городе со своими дочерьми. Вот что она рассказала: «Когда интенсивность огня стала нарастать с каждой минутой и в квартирах оставаться было небезопасно, все соседи забились в темный сырой подвал нашего многоэтажного корпуса. Вместе со мной были мои дочери, за которых я боялась больше всего и искала в потемках укромный уголок, где они могли бы спрятаться, хотя было достаточно нескольких снарядов, чтобы спалить дом дотла. В подвале было тесно, душно и темно, с первыми залпами электричество отключилось. Кто-то из соседей успел прихватить свечу, при свете которой мы могли различать другу друга. Нас было человек 30. Кто-то шептал молитву, кто-то тихо плакал.
Я крепко прижимала к себе детей и молила Бога не дать им погибнуть. Их отец погиб еще в 1992 году. Он отдал жизнь, чтобы наши дети жили под мирным небом. Но, увы… Мне с дочками, как и тысячам нашим сограждан, было суждено пережить эту жестокую войну. Мысли, одна мрачнее другой, лезли в голову. В какой-то момент, стало казаться, что нам никто не поможет, и из этого грохочущего ада никому не спастись, я попыталась выбежать на улицу. Однако соседка, схватила меня за локоть и усадила на пол рядом с собой. «Ну разве можно так?! Ты хотя бы о детях подумай!» – проговорила она. А я ведь только о них и думала…
Говорят, что время все лечит. Но мне думается, что чем больше времени проходит, тем острее ощущаешь потерю близких людей. В те дни я мысленно разговаривала с мужем, которого нет с нами, и мне казалось, что он слышит меня, оберегает нас. До того времени я уже думала, что выплакала по нему все слезы, но все оказалось иначе. Разве чувствовала бы я себя такой потерянной, одинокой перед страшным испытанием, будь жив отец моих детей?
Каждый год, по мере приближения 8 августа, все произошедшее всплывает в памяти.
Никогда нам не забыть пережитое. Пусть же хоть дети наших детей родятся в мирной стране и никогда не услышат выстрелов».
…Я еще долгое время после Пятидневной войны не могла слышать даже речь на повышенных тонах.
Сегодня, по прошествии пяти лет, город Цхинвал преобразился почти до неузнаваемости: построено много новых зданий, иных сооружений, восстановлена значительная часть разрушенного войной. Однако сделать предстоит еще многое. И хочется надеяться, что совсем скоро наш любимый город станет одним из красивейших на Кавказе. Уж это он точно заслужил!
Д.УАНЕТЫ
