Известный российский журналист, военкор Руслан Гусаров, который освещал события 08.08.08 с места боевых действий, поделился с нашим изданием воспоминаниями, а также провел параллели между войной в Цхинвале и событиями на Украине.
– Вы с командой следили за развитием событий в Южной Осетии с 2004 года. Как развивалась обстановка и когда Вам стало понятно, что Грузия ведет дело к войне?
– В ситуацию в Южной Осетии я углубился в июне 2004 года, тогда я руководил Северо-Кавказским центром телекомпании «НТВ» и отслеживал происходящее на Кавказе. Когда понял, что события в Южной Осетии тоже буду освещать, я приехал и не ошибся, уже через полтора месяца пошло обострение. В тот период пришедший к власти в Грузии Михаил Саакашвили начал разворачивать бурную деятельность. Все началось с событий в с. Прис, связанных с грузинскими полицейскими, в августе уже шли боевые действия. Кроме миротворцев тут больше никого не было, а вооруженные силы Южной Осетии и сами испытывали затруднения, связанные с военной техникой.
В июле 2008 Грузия нарушила все соглашения по размещению войск, она захватила ленингорское направление, установила в с.Сарабуке крупный опорный пункт и заминировала все вокруг, взяв под контроль все дороги.
6 августа начались первые бои возле села Нул. Мы были там первыми из журналистов. Утром 7 августа кадры Петра Гассиева, который тогда был журналистом НТВ, облетели весь мир. Затем целый день шли переговоры. Ближе к вечеру Саакашвили посетил раненых в госпитале, позже сделал заявление, что войны не будет, а через три часа Грузия ударила по городу.
– Думаю, Вы многое видели на войне, но что Вам больше всего запомнилось из событий августа 2008 года?
– Четко помню начало войны. Это был четверг, мы были дома м смотрели премьеру моего фильма «Дикая дивизия». Спустя 20 минут раздался звонок, нас попросили срочно приехать в городок миротворцев, сказали Марат Кулахметов – Командующий Смешанными силами по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта будет делать заявление. Мы подготовили камеры, микрофоны и поехали. Пока Кулахметов шел к нам навстречу, раздался первый взрыв. Мы побежали к нему в кабинет, он сказал, что несколько минут назад говорил с грузинской стороной и они объявили о начале военной операции. Я спросил: «Это что, война?», Кулахметов ответил: «По всей видимости, да».
Помню, как мы укрывались от обстрелов в расположении миротворцев, а также в углубленном в землю овощехранилище, что было во дворе. В какой-то момент забежали женщины с детьми. Мы их принимали и прятали. В памяти отпечаталось, как журналисты федеральных телеканалов России формировали колонну и вывозили 9 августа из города людей на своих машинах. Загрузили всех, кого могли, а некоторые журналисты сами остались в городе, уступив места женщинам и детям.
Тяжело вспоминать, как разрывались кассетные боеприпасы, были пробиты дома, асфальт, все вокруг. Я думал, как же так можно, тут же мирное население, это не военные объекты, но, как оказалось, кому-то все-таки можно.
– Как Вы оцениваете работу, которую проделали с коллегами из российских СМИ? Удалось ли прорвать информационную блокаду? Ведь несмотря на большое количество журналистов, мы все же проигрываем информационную войну.
– А не было большого количества журналистов, по крайней мере в событиях 08.08.08. Западные СМИ вообще не приехали, только один немецкий канал осмелился к концу войны приехать в Дзау. Все остальные были на другой стороне и шли с грузинскими войсками, следовательно, освещали позицию Грузии. Себя оценивать мы не можем, но четыре года перед войной мы очень плотно работали с замечательной командой Комитета информации и печати РЮО. Осетинские журналисты делали свою работу как могли, проявляли настоящий героизм. Но как бы мы не старались, у нас не было столько сил, как у западной пропагандистской машины. Мировые СМИ находятся в руках западных олигархов, невозможно было победить на этом информационном поле. Тем не менее, работа шла, мы делали что могли. Когда началась полноценная война, бомбежки Цхинвала, мы, спецкоры разных федеральных телеканалов, которые здесь работали, договорились все отснятое централизованно передавать в Москву и чтобы никакой конкуренции, главное – донести до мира правду. Первые прямые включения были организованы уже в 12 часов 8 августа.
Сложность еще состояла в том, что при любом использовании телефона по нам начинали бить РСЗО «Град» или ствольная артиллерия Грузии.
– Как нам себя вести, чтобы донести до людей правду? Что делать, чтобы нас услышали?
– Гражданам самим надо быть активными, отслеживать происходящие события, но при этом быть аккуратными. Мы живем в информационном веке, где много фейков и откровенной лжи. Во всем этом потоке легко потеряться и приобрести неверное представление о происходящих событиях. В подобных реалиях необходимо все подвергать здоровому скептицизму и глубокому анализу.
Тем, кто работает над этим вопросом в органах власти, надо анализировать локальную обстановку и современные тенденции, идти в ногу со временем.
Очень важна просветительская работа. Необходимо искать новые способы донести свою точку зрения. Должна быть выстроена четкая, системная работа с детьми, чтобы они знали историю. Придумывать новые форматы того, как можно легко и доступно объяснить детям, что происходило. Отмечу, что форум «Южная Осетия. 15 лет признания Российской Федерацией независимости республики», который проходил в августе на разных площадках Южной Осетии, как раз поспособствовал внесению ясности в события 2008 года и укрепил связи РЮО с дружественными странами.
– Были моменты в вашей работе, когда в опасной ситуации Вы думали, что можете сейчас умереть?
– Были, конечно, но ты обычно это осознаешь уже потом, а там на месте не всегда сразу понимаешь степень опасности, с которой столкнулся. Было несколько эпизодов, когда я думал, что с чем-то уже смирился, приготовился, но самое главное, что в этот момент тебя спасает, это какое-то разумное действие. Наша работа помогает в этом, ведь мы думаем, анализируем, вглядываемся, замечаем детали, на которые другие не обращают внимания. Это профессиональное чутье помогает в экстренной ситуации поступить правильно. Самое опасное – запаниковать. Все паникуют, конечно, но этот этап надо быстро пройти, осознать, что сейчас будет страх, потом паника, и здесь главное – не растеряться. Может случиться с тобой беда, а может нет, к тому же ты же знаешь, где находишься, а значит, должен быть готов ко всему.
– Прослеживаются ли какие-нибудь параллели между тем, что происходило вокруг Южной Осетии в 2004-2008 гг. и событиями на Украине?
– Есть очевидные параллели. Мы все знаем, кто намеренно раскачивал ситуацию в Грузии. Вокруг России образовался пояс нестабильности от Азии до западной границы, и это не случайность. США в борьбе за свои интересы, находясь в глубочайшем кризисе, устраивает очередные провокации. Так начались проблемы в Северной Африке, Афганистане, Югославии, Сирии, Южной Осетии и сейчас на Украине. Грузию натравили на Южную Осетию, найдя удобного человека. Могу сказать, что многие механизмы конфликта и тогда в Южной Осетии, и сейчас на Украине одинаковые, просто масштаб разный. Ну и специфика. А целью остается суверенитет и безопасность России и ее народов.
– По Вашим прогнозам, когда примерно будет окончание того, что происходит на Украине?
– У всего есть начало и конец. В смысловом наполнении, это закончится, когда те, кто это затеял, поймут, что Россию надо оставить в покое. Просто не лезьте туда, и все будет спокойно. Вы лезете и получаются проблемы. Но готов ли Запад к такому разумному поступку? Не думаю. Я считаю, они будут продолжать с разной степенью интенсивности. Приблизить окончание борьбы могут наши решительные победы, наше упорство, выдержка, крепкая экономика. Нужно настроиться на долгую борьбу, стараться выиграть при минимальных потерях. Все, что на Украине происходит, зашло уже слишком далеко. Махровый фашизм, который они отрицают, хотя на руках у них может быть свастика. Донецк, Горловка страдают, по ним бьют тяжелыми ракетами. Против России воюют 50 стран. Что это, если не Отечественная война? Чем раньше люди это осознают, тем легче нам будет победить. Пусть называется СВО, но каждый для себя должен понимать, что происходит на самом деле.
– Недавно в Цхинвале состоялась премьера Вашего документального фильма «Сила» в рамках международного форума «Южная Осетия. 15 лет признания Российской Федерацией независимости республики». Расскажите об этой картине.
– Фильм рассказывает о добровольцах, привозящих гуманитарную помощь из Северной Осетии, городов Кемерово, Калуги, Ростова-на-Дону, из Дагестана и многих других регионов России. Одни шьют теплую одежду, другие делают печки и эвакуационные носилки, третьи высылают продукты. «Сила» – чистая и искренняя картина о неравнодушных людях, которые не смогли остаться в стороне, когда российские бойцы живут и сражаются в тяжелых условиях, их объединяет желание помочь солдатам, дать им почувствовать домашнее тепло и внимание. Они вяжут носки, приговаривая с каждой петелькой молитву, шьют теплые костюмы, купив самый теплый и качественный флис, учатся плести маскировочные сети для фронта, на свои пенсии делают печки-буржуйки и везут их на фронт. В этом фильме очень мало боевых сцен, но искренние человеческие чувства тронут вас до глубины души и не оставят равнодушными. Часть картины посвящена бойцам из Осетии, которым как никому понятно, что такое находиться на войне.
Анна ТЕДЕЕВА
