«Мы из джаза»

Когда бы речь ни заходила о первом югоосетинском джазовом коллективе «Биг-Бэнд», идейным вдохновителем которого был известный журналист, фотохудожник и музыкант Ленгиор Гусов, о нем всегда говорили только в самых восхищенных тонах. «Это был действительно отличный и серьезный коллектив», – только так отзывались о нем мои собеседники, хотя времени прошло не так уж мало. Казалось бы, играли музыканты джаз, молодые, интересные, в очень стильной одежде 60-х годов выходили на сцену, срывая овации. Только ведь стильная одежда, как и сама музыка из «загнивающего» капитализма, была чуждой для советского человека, так считалось тогда. Все это прекрасно осознавал руководитель оркестра Ленгиор Гусов. Но душа тянулась к джазовой музыке, к тому же она так хорошо ложилась на осетинскую мелодику и метроритмику, что не полюбить ее не было сил. Вряд ли есть необходимость рассказывать о талантах самого Ленгиора Гусова, а также о его искусстве и умении вносить в жизнь своих современников продукцию только самого высокого качества.

Но так случилось, что человек с абсолютным слухом, но без профессионального музыкального образования стал успешным руководителем джазового коллектива, отголоски популярности которого доносятся до нас по сей день.

Как говорит сам Ленгиор Георгиевич, джазовая музыка не только средство для услаждения слуха, это музыка веры, оптимизма и искреннего желания сделать мир вокруг себя намного лучше. Это своего рода оружие, помогающее повести за собой людей, сделать их лучше и прекраснее. Джазовая музыка для Ленгиора Георгиевича была стимулом, который служил лучшим идеям тогдашнего просвещенного Цхинвала. «В оркестре играли студенты, которые были непросто влюблены в музыку, они все обладали высокой культурой. Во время концертов со сцены чувствовался интеллект игравших. Это были очень талантливые ребята, к тому же хорошо образованные», – вспоминает Ленгиор Гусов. Теперь кажется, что оркестр сопровождал этих людей, влюбленных в музыку, всю их жизнь. Прежде чем выйти на сцену в первый раз, им пришлось немало потрудиться. В течение 11 месяцев оркестр из 14 музыкантов занимался каждый день 3-4 часа. Был среди них барабанщик, молодой парень из воинской части по фамилии Кунгурцев, который прекрасно владел ударными инструментами. Он был просто в восторге от того, что мог играть джазовую музыку. По воспоминаниям Ленгиора Георгиевича, делал он свое дело весьма профессионально. В ансамбле играли на двух трубах, трех саксофонах, скрипках, контрабасе, тромбоне, рояле и гитаре. К примеру по воспоминаниям руководителя, на первой трубе играл Илья Бестаев, второй Тимур Харебов, Николай Оганезов – на первом саксофоне и др.

«Наш первый концерт состоялся в госдрамтеатре. Мы выступили в специально пошитых, очень красивых костюмах. Когда мы заиграли и открылся занавес, весь зал встал и аплодировал. Нас не сразу узнали. Думали, что это приезжие артисты. На второй день, когда я вышел в город (тогда мы часто собирались на площади), все только и обсуждали наш концерт, никто не верил, что это были цхинвальцы. Все говорили, что мы были похожи на иностранцев», – вспоминает Ленгиор Георгиевич.

«Биг-Бэнд» просуществовал два года. Дал всего три концерта, два в Госдрамтеатре, и один в институте. Программа каждого концерта была рассчитана на полтора часа. После концерта еще долго обсуждались нюансы исполнения и репертуар. Специально для своего коллектива Ленгиор Гусов написал «Осетинскую фантазию», которая исполнялась в конце выступления, она была соткана из множества красивейших мелодических оборотов и сольных деталей, как это часто бывает в джазовой музыке. Как правило, цельность композиции нередко подчеркивается игрой соло на разных инструментах. Так вот, когда Кунгурцев три минуты играл соло на ударных, зал взрывался овациями. Он это так замечательно делал, что, спустя 50 лет, Ленгиор Георгиевич вспоминая его, кажется, еще удивляется тому, как этому русскому парню удалось ухватиться за осетинскую метроритмику, тем более в джазовой интерпретации. Все оркестранты были талантливы. Возможно кто-то меньше, кто-то больше, конечно, не все они стали музыкантами, но оркестр оставил в их жизни большой след. Закончились эти концерты весьма банально, кто-то после третьего концерта украл саксофон. Казалось бы, всего лишь один саксофон, но это был конец всему. К такому повороту событий не был готов никто, и в первую очередь сам Ленгиор. Тогда, в 60-х, достать даже один инструмент было весьма затруднительно: бесконечные согласования с отделом культуры, бесчисленные поездки в Тбилиси, выпрашивания и так далее. Ленгиор горел и жил этой идеей. Все делалось только для того, чтобы создать профессиональный коллектив, который будет играть джазовую музыку, причем музыку, основанную на осетинской мелодике. Это была идея, ради осуществления которой он не пожалел ни сил, ни времени. Все возможности своего человеческого и творческого ресурса Ленгиор использовал ради такого проекта, который потом он больше не повторил. Утеря инструмента как бы опустошила его изнутри, не оставив ему даже малейшего намека на желание продолжить работу со своим коллективом.

Возможно, сейчас в Южной Осетии была бы своя вполне профессиональная команда джазовых музыкантов, известных на весь мир. Ведь тогда джаз не играли в Северной Осетии, даже в Тбилиси, в основном такие коллективы работали в ряде крупных городов, таких, как Москва, Ленинград и т.д.

Спустя годы блеск этих выступлений не померк, но тогда с джазом было покончено. Что касается музыки, то Ленгиор еще будет заниматься с детьми, в частности, при школе №2 был создан ансамбль песни и пляски, который весьма успешно выступал под руководством Ленгиора Георгиевича. Он даже в 1967 году посвятил пионерам музыкальный марш.

«Ленгиор Георгиевич был отличным руководителем, мы очень его любили и с удовольствием ходили на его занятия. Он так хорошо нам все объяснял, что не прийти на занятие было просто невозможно», – вспоминает свои занятия музыкой в школьном хоре преподаватель музыкальной школы №1 Марина Джадтиева.

Особой любовью пользуется у нас в Республике Ленгиор Гусов, этот скромный интеллигент, талантливый и замечательный человек. Его «Биг-Бэнд», как старый добрый друг, всегда с ним, и если возникают в памяти музыкальные образы этого славного коллектива, они все так же выразительны и эмоциональны. Как тогда, в 60-х, Ленгиор Гусов – человек разносторонней культуры и одаренности, пользуется любовью и уважением среди своих друзей, коллег, да и простых цхинвальцев не один десяток лет. Совершенно определенно одно, – весь пыл своей души Ленгиор отдал Осетии, поэтому, наверное, он остается самим собой (даже будучи на пенсии), неравнодушным художником и человеком, любящим свой народ и свою культуру.

Тамара КОТОЛОВА