Сегодня, 14 июля, в Южной Осетии отмечается День миротворца. Дата эта очень значима для нашего народа, потому что в этот день в далеком 1992 году был установлен хрупкий, но все же мир в зоне грузино-осетинского противостояния – в объятую войной Республику вошли миротворческие силы.

В годину
смертельной опасности
Основанием для миротворческой деятельности в зоне грузино-осетинского конфликта стали Сочинское соглашение июня 1992 года, а также решения Смешанной контрольной комиссии (СКК), созданной в соответствии с этим Соглашением. В Южной Осетии российские войска вместе с грузинскими и осетинскими военными составляли Смешанные силы по поддержанию мира (ССПМ) в зоне конфликта. В состав ССПМ входили три миротворческих батальона. Каждая сторона – грузинская, российская и осетинская – имела право на размещение в зоне конфликта миротворческого батальона в составе не более 500 военнослужащих.
Необходимо отметить, что без воли российского руководства эта миротворческая миссия никогда бы не состоялась. Но это решение в Москве принималось нелегко, ведь предстояло заставить Грузию отказаться от военных планов. Президент России Борис Ельцин был вынужден учитывать необходимость сохранения хороших отношений с Эдуардом Шеварднадзе, к тому же влияние прогрузиснких сил в его окружении все еще было велико. Однако ситуация в зоне грузино-осетинского конфликта обострялась с каждым днем. Военно-поли-тическое руководство Грузии, в которое помимо самого Эдуарда Шеварднадзе входили Тенгиз Китовани и Джаба Иоселиани, придерживалось планов скорейшего военного решения «осетинского вопроса». Южная Осетия была на первом месте, следующей должна была стать Абхазия. Тем не менее, несмотря на то, что РЮО рассматривалась в Тбилиси как слабое звено, своих захватнических планов грузинской военщине здесь реализовать не удалось.
В мае 1992 года начался очередной штурм Цхинвала, осетинские села подвергались беспрерывному артиллерийскому обстрелу. Было взято селение Прис, расположенное на высотах над столицей Республики. Тысячи беженцев заполонили Владикавказ. Угроза национальной катастрофы обретала реальные черты. Руководству Северной Осетии стало понятно, что после падения Южной Осетии волна хаоса захлестнет уже север Осетии.
Вспоминает Ахсарбек Галазов, глава Северной Осетии: «В середине июня 1992 года я связался с Борисом Николаевичем Ельциным по телефону, проинформировал его о ситуации в Южной Осетии, о положении беженцев и совершенно серьезно заявил: – Борис Николаевич, обстановка так складывается, что я буду вынужден в нарушение Конституции РСФСР по воле народа, высказанного на I Всеосетинском съезде, объявить единую Осетию и совместными силами бороться с Грузией. Это может стать началом войны России с Грузией. Я не хочу этого, но дальше удерживать ситуацию не могу». В Москве поняли, что дальше тянуть с решением вопроса было нельзя, после чего начались консультации по поводу поиска возможностей прекратить боевые действия в зоне конфликта.

Принуждение к миру
24 июня 1992 года в Сочи, а не в Дагомысе, как принято считать, президенты России Борис Ельцин и Грузии Эдуарда Шеварднадзе при участии глав юга и севера Осетии Тореза Кулумбегова и Ахсар-бека Галазова, подписали документ, призванный остановить кровопролитие в Южной Осетии – «Соглашение о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта». 14 июля в соответствии с этими договоренностями в Республику и сопредельные районы Грузии были введены смешанные силы по поддержанию мира и правопорядка. В зоне конфликта были остановлены боевые действия.
Надо понимать, что решение подписать документ для руковод-ства Грузии далось непросто, ведь Тбилиси тогда фактически принудили к миру. С одной стороны на Эдуард Шеварднадзе оказывалось давление со стороны руководства России, которое не устроило соглашение, достигнутое в Казбеги 10 июня 1992 года. С другой – внутриполитическая обстановка в Грузии оставалась крайне нестабильной. Продолжали действовать вооруженные группировки сторонников бывшего президента Звиада Гамсахурдиа, пытавшиеся взять реванш за свержение своего президента. Да и общественное мнение Грузии не хотело смириться с возможностью подписания мирного плана и этим фактически признать поражение Тбилиси в Южной Осетии.
Однако в Соглашении были пункты, которые позволили Э.Шеварднадзе смягчить ощущение поражения для противников мирных переговоров. Прежде всего, пункт о выводе вертолетного и саперного полков советской армии, дислоцированных в Цхинвале. Не могло не порадовать слух грузинских представителей и указание о роспуске югоосетинских сил самообороны, учреждения структур военных наблюдателей, которые имели право доступа в зоны конфликта и возможность возвращения грузинских беженцев.
Но больше всего от Сочинских соглашений выиграла, конечно же, Южная Осетия. Во-первых, была снята угроза физического уничтожения и изгнания народа. Повторить июнь 1920 года грузинским националистам не удалось.
Во-вторых, Республика получила возможность для частичной легитимации в глазах мировой общественности. В первую очередь обратим внимание на само название документа: «Соглашение о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта». В этой формулировке конфликт определяется не как операция МВД Грузии на территории страны, как об этом всегда говорили в Тбилиси, а как полномасштабный конфликт между двумя сторонами – Грузией и Осетией. Чтобы по достоинству оценить этот момент, напомним о нежелании Тбилиси называть события августа 2008 года грузино-осетинским конфликтом, на фоне рассуждений о российско-грузинской войне.
В третьих, югоосетинская сторона становится в дальнейшем полноправным участником всех политических процессов, связанных с урегулированием конфликта с Грузией. Цхинвал, наравне с Москвой и Тбилиси, был представлен в Смешанной контрольной комиссии (СКК). Более того, в СКК у нас был еще один голос в поддержку, так как в этом органе самостоятельно была представлена и Северная Осетия.
Благодаря соглашению Республика получила для себя де-факто отдельный батальон с техникой и вооружением. Он формально назывался северо-осе-тинским, но личный состав состоял из уроженцев Южной Осетии.
И, наконец, самое главное. Сочинские соглашения фактически стали гарантом дальнейшего существования независимого государства Республика Южная Осетия. У страны появилась возможность не только избежать смертельной опасности, но и на определенный период заняться мирным строительством.

Попранный мир
Миротворческая миссия в зоне грузино-осетинского конфликта была признана уникальной по своему характеру и результатам. На протяжении двенадцати лет не было отмечено сколь-либо серьезных конфликтов или боестолкновений.
Все изменилось с приходом к власти в Грузии в 2004 г. Михаил Саакашвили. Вместо мирного сосуществования был взят курс на военный реванш, и миротворческие силы в этом намерении были только помехой. В июне-августе 2004 г. в зоне грузино-осетинского конфликта произошло первое обострение, спровоцированное грузинской стороной.
С этого времени напряжение в зоне конфликта только возрастало, становясь источником провокаций и вооруженных столкновений. Грузинские власти, видя, что миротворческие силы, и прежде всего российские, не дают возможности реализовать планы военного вторжения, решили выйти из миротворческой миссии.
15 февраля 2006 г. парламент Грузии принял постановление, в котором деятельность миротворцев оценивается негативно, а дей-ствия России – как попытка аннексии Южной Осетии. В этой связи правительству поручается начать процедуру пересмотра подписанного в Сочи 24 июня 1992 г. российско-грузинского соглашения о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта, в т.ч. в целях замены российских миротворцев на «эффективную международную миротворческую операцию».
В этот же день МИД России выступил с заявлением, в котором подчеркнул, что данное решение грузинских парламентариев чревато ростом напряженности в зоне конфликта, и подтвердил, что российская сторона будет продолжать действовать исходя из собственной ответственности за поддержание стабильности и безопасности в регионе, высказался в пользу сохранения действующего переговорного формата.
Тем не менее, администрация Михаил Саакашвили, поддерживаемая западными союзниками в своих агрессивных устремлениях, по-прежнему придерживалась силового решения конфликта. В генштабе Грузии началась разработка плана вторжения в Южную Осетию.
В ночь с 7 на 8 августа наступил момент истины для миротворческих сил. Грузинские миротворцы влились в состав грузинской армии и пошли в наступление на Цхинвал и осетинские села. Была разрушена база российских миротворцев на возвышенности над Цхинвалом, т.н. «Верхний городок».
Однако российские и осетинские воины-миротворцы остались верны своему долгу и встали на защиту мирного населения. Многие из них отдали свои жизни, чтобы сохранить жизнь стариков, женщин и детей.
Миротворцы спасли народ Южной Осетии в июне 1992 года, и в августе 2008 года. И этот подвиг не должен быть забыт никогда.
Роберт КОЧИЕВ