Праздник хлеба, устроенный в честь Дня независимости РЮО 26 августа, навеял невеселые воспоминания о 90-х годах, когда наши ближайшие соседи заблокировали нас со всех сторон. 13 мая 1992 года состоялся исторический визит Э.Шеварднадзе в Цхинвал. После его отъезда около 11 часов вечера из села Эргнети начался очередной ракетный обстрел. Накануне стреляли из села Прис, и ул. Чочиева, где живут мои родственники, было очень опасно, особенно для детей, которые норовили выскочить, чтобы собрать пули, которыми играли вместо оловянных солдатиков. Чтобы избежать беды, детей переправили к нам, на улицу Руставели.
И надо же было такому случиться, что именно в эту ночь в наш дом попал снаряд, снес всю кровлю, угол дома и упал на соседней улице. Хорошо, что детей, включая моего семилетнего сына, уложили спать в подвале. Грохот и дым испугал взрослых больше, чем детей.
Это был первый серьезный случай на нашей улице, и ранним утром всех соседей, у которых были дети, как ветром сдуло, кто выехал в Дзау, а кто во Владикавказ. По ряду причин я не могла уехать из города и своего ребенка, отправленного в Дзау с родственниками, через неделю привезла обратно в Цхинвал. Таким образом, из всех детей нашей улицы остались только двое – мой ребенок и маленький Сосик, который жил с бабушкой.
Вот на то время и пришелся самый разгар хлебного кризиса. По гуманитарной линии жителям раздавали кислый черный хлеб, в консервных коробках, который предназначался для бундесверовских солдат. Мне кажется, он годился для чего угодно, но не для питания людей, особенно детей. Все запасы продуктов и муки были съедены и люди были вынуждены портить желудки этим субстратом, который хлебом назвать трудно.
На улице свистели снайперские пули и походы в пекарню были опасными и, все равно, рисковать приходилось каждый день, чтобы выстояв очередь, приобрести хлеб, который был чуть лучше консервированного.
Слишком подвижного, активного ребенка надо было караулить ежеминутно, чтобы он не выскочил под пули. Это было довольно трудно, потому что за неимением других развлечений, он тоже собирал вокруг дома отстрелянные гильзы.
И вот в один из таких дней ребенок, вырвавшись из моих рук помчался вверх по улице, быстро-быстро перебирая своими маленькими ножками – так бегают только малыши. И никакие мои увещевания и крики не могли его остановить. Вдруг я почувствовала забытый божественный аромат выпекаемого хлеба. Мой сын, учуяв его раньше, бежал на этот запах, ничего вокруг себя уже не замечая. Хлебный дух стоял такой, что кружил голову, вызывал спазмы в желудке.
Соседка Тамара, не знаю, в каких закромах, по каким сусекам еще наскребла муку, растопив торне, пекла белый душистый хлеб. Это было нереальное, неописуемое ощущение…
Конечно, двоих соседских деток она одарила целыми лавашами, сильно уменьшенными в размерах, но целыми! Мой маленький мальчик, там же съев половину, другую спрятал под маечку, так же бегом вернулся домой и с озабоченным личиком, проскочив мимо меня, взбежал по лестнице. Когда я поднялась вслед за ним, увидела, что он, приставив стул к серванту, прятал свою добычу.
Невозможно описать выражение его мордашки, когда он увидел меня. Не знаю, что было в его маленькой головке – стыд, что он прячет от мамы хлеб и досада, что я это вижу, какой-то первобытный инстинкт… Не знаю, но ребенок горько разрыдался и со словами «ма мын æй бахæрут», спрятал лицо в моих объятиях…
Сегодня, слава Богу, у наших детей есть все. В пекарне, куда я захожу за хлебом после работы, почти всегда небольшая очередь. Но это уже не та очередь людей с хмурыми, тревожными лицами. На стене список множества наименований хлебобулочных изделий – бери, что хочешь и сколько хочешь!
И независимость, которую признала Россия, а следом за ней и ряд других стран, гарантирует, что ни дети, ни взрослые никогда больше не испытают тех сложных чувств, что пережил в детстве мой сын, когда простой белый хлеб был для него верхом блаженства, слаще любого торта. И праздник хлеба, устроенный 26 августа был так органичен и своевременен, жаль только, что не всем удалось вкусить этого разнообразия традиционной осетинской выпечки.
И в то же время, сожалеть не о чем, потому что сегодня все это богатство доступно всем!
Г. КОТАЕВА
