1 марта исполняется 80 лет со дня рождения выдающегося осетинского поэта
Творчество Таймураза Хаджеты является свидетельством того, что в осетинской поэзии в его лице появился уникальный самородок. По рассказам друзей и близких родственников мы понимаем, что как личность он не умел приспосабливаться в жизни и до конца своих дней оставался предан в первую очередь своей музе, которая воплощалась в изящных поэтических строчках.
До настоящего времени в народе продолжают любить и исполнять песни на стихи Хаджеты, он остается одним из самых популярных и читаемых поэтов в обеих частях Осетии. Это является лучшим памятником любому творцу, а объяснить этот факт можно, видимо, большим тематическим разнообразием наследия поэта, а также образной доступностью, непосредственным обращением к национальным чувствам, а также лирической силой и песенной музыкальностью и ритмики стиха.
Поэзия Таймураза откликается в душах как искушенных знатоков осетинской литературы, так и у юных читателей, которые только начинают знакомиться с поэзией.
Все это говорит о незаурядном поэтическом даровании Хаджеты. Он пишет стихи о жизни современников, об извечном противоборстве добра и зла, о природе родного края и, конечно, о любви.
«Никогда еще осетинский язык не звучал так красиво, мелодично и возвышенно, как он звучит в его стихах, – отметил писатель Юрий Габараев, депутат Парламента РЮО, вспоминая поэта. – Да простит меня весь осетинский народ, но лично для меня Таймураз Хаджеты как поэт выше других известных мастеров пера».
Таймураз Хаджеты родился 1 марта 1945 г. в селе Ногкау Кударского ущелья Южной Осетии в большой семье, почитающей труд и национальные традиции. Детство его прошло в родных горах, учиться он начал в Квайсе, окончил среднюю школу в 1964 г. в Цхинвале. После службы в пограничных частях Советской Армии Таймураз в 1968 г. поступил в Литературный институт им. М. Горького. Именно там, в творческой атмосфере столицы, крепло поэтическое дарование будущего мастера осетинской литературы.
Стремясь к творческой самостоятельности и дабы не пребывать под сенью имени своего старшего брата Нафи Джусойты, уже добившегося широкого признания в научном и писательском мире Кавказа, России и СССР, Таймураз избрал себе литературный псевдоним Хаджеты, отдав дань памяти своему деду, которого звали Хадже.
В 1979 году Т.Хаджеты стал членом Союза писателей СССР. Это был необходимый атрибут советской действительности для минимальных возможностей быть изданным. Таймураз же достиг гораздо большего – он стал поистине народным поэтом, которого действительно читали, любили, ценили за самобытность и исключительную проникновенность.
В стихотворении «Малусæг» вместе с автором словно прикасаемся и ощущаем прохладу нежных лепестков подснежника, тянущихся к утренним лучам солнца, вдыхая аромат его поэзии. В этом небольшом по объему стихотворении мы чувствуем тягу молодого поэта к двери, выходу из отчего дома, которая появляется у юноши, желающего испытать себя в схватке с огромным миром неизвестного.
Уже после публикации первого сборника Хаджеты его поэзия стала узнаваемой. Ее отличает самобытность и убедительно звучащий голос из самых глубин Кударгома. Художественные ощущения его лирического героя зрелы и многоцветны. Они магически притягивают скрытой в них национально-стихийной сущностью. Таймураз Хаджеты словно открывает новые измерения реальности в обыденности, которую, как нам казалось, мы давно познали. Обыкновенные, даже бытовые вещи автор неожиданно обнажает под такими ракурсами, что они принимают высокий поэтический окрас:
Горæт аныгъуылд мигъы,
Тар æууилы йæ рæстæджы хай.
Хъæдласæджы дзоныгъау уигъы
Афтид трамвай.
В осетинской поэзии Хаджеты первым применил прием одухотворения животного мира, только он мог сказать о домашних мышках с такой трогательностью и поэтической простотой.
Творчество Таймураза Хаджеты пронизано огромным уважением к дому, родителям, традициям. Но именно на этом неизбежном изломе судьбы, когда он переступил порог родного очага, рождается мятущаяся душа настоящего поэта. Дух свободы манит его, вдохновляет. Его не пугают ни жестокость, ни голод, ни нищета. Таймураз ощущает комфорт в свободе и на свободе. И в этом порыве нет ничего оскорбительного для родительского дома. В нем – сила притяжения души поэта, жаждущего слияния со всем человечеством, выплескивающаяся в стихотворении “Сæрибар”:
Фыдæй фыртмæ дæ номыл царди лæг.
Æрвгæронау, – æнæссаргæ,
мæнгæфсон,
Ды сфæлдыстай лæджы уды хæлæг,
Нæ дæ ары, уæддæр цæры
дæ ныфсæй…
Зæрдæ – донгуырæн абон.
Ног уым абухы цардæн йæ хин.
Ды – мæ фæстиат амонд –
Ма уадз уарзын дæхи.
Говоря о поэте, хочется сказать, что человеку с творческим предназначением порой в жизни гораздо сложнее адаптироваться к «заботам суетного света». А уж принимать участие в каких-то делах «ради галочки» для Хаджеты было совсем неприемлемо. Поэтому не удивительно, что в глазах многих обывателей он слыл гордым изгнанником, а то и просто загадкой для их ума.
Однако лирическая муза Таймураза никогда не гармонировала со звуком фанфар. Сущность поэта-гражданина не зависит от должностей. Вместе с тем он не отделял себя от проблем общества, Родины:
…Мæ Иры фарн æмæ йæ кадыл
Уыди мæ цин, мæ рыст, мæ тох,
Сæ номыл а-фæрниаг царды
Уыди мæнæй æппæтдæр рох…
Зрелые годы Таймураза Хаджеты пришлись на период социализма, когда КПСС и его прислужники слагали оды, восхвалявшие идеалы эпохи, оказавшейся на самом деле в ступоре. Родственники и друзья Таймураза не раз говорили о том, какие ему светили блестящие перспективы, если бы он подключился в стройный хор поэтов, воспевавших ленинизм. Но, увы, не найдете в его поэзии таких строк. Он всегда оставался верным собственным жизненным принципам.
Эпоха крушения и строительства новых идеалов, а затем и грузино-осетинская война, уничтожившая мир, в котором вырос и уходил корнями Таймураз Хаджеты, не сломили дух поэта. Гражданская лирика Хаджеты звучит трогательно и мощно. Воспевая красоту и силу Осетии в то же время явственно слышен крик о грядущей катастрофе.
Жизнь Хаджеты и его произведения можно охарактеризовать как щедрый дар Творца. Его книги “Фæсизæр”, “Æхсон дуры хъæ-лæс”; “Фараст барæджы”, “Арты уидæгтæ” – это дар будущим поколениям, над которыми нависла угроза незнания родного языка.
Поэзия Таймураза Хаджеты открывает нам многослойную лексику осетинского языка, ее гибкость и мелодичность, ее бесконечные возможности для выражения самых тонких мыслительных изгибов. Через творчество Таймураза Хаджеты совершенно отчетливо читатель ощущает новую музыку знакомого языка. Ее мелодии переливаются со звуками бренчащего на струнах фæндыра нарта Сырдона.
Поэт-профессионал Таймураз Хаджеты являлся не только хранителем традиций многих поколений наших предков. Корни его поэзии питались этой благодатной почвой, но выплескиваясь в стихотворные строфы, они обновляли традиции, а это свойственно лишь выдающимся личностям.
Глубоко воспринимая сложности и противоречия окружающей жизни, он никогда не позволял себе впадать в политическое злобство, так как его муза возвышалась над этим уровнем. Между тем он метался и переживал, выливал свои чувства на бумагу в строки: “Ныххæлæттаг дæ, ды, мæ Ир!”
Таймураз Хаджеты стоял выше политических группировок и, как истинный интеллигент, не участвовал в их играх, за что его не раз клевали тогдашние законодатели общественных движений. Его независимость раздражала их, причем не только политическая, но и поэтическая, отлитая в художественные формы, которые не были созданы или хотя бы одобрены ими.
В поэзии Таймураза Хаджеты соседствуют, казалось бы, несовместимые нежность и жесткость, тонкость и резкость. Кому-то это может показаться подозрительно неизящным, однако приглядевшись и прислушавшись, мы увидим, что небесный кузнец Курдалагон подарил своему любимому герою Таймуразу Хаджеты свой самый тонкий молот, и он был способен выковать из него самые изящные стихи.
Говорят, характером Хаджеты был “крепким орешком”, и это видно сквозь строки написанных им поэтических произведений. Порой в них пробуждается неистребимая воинственность, дразнящая и пугающая. Он как настоящий мужчина близок к эстетике рыцаря и одновременно не приемлет томность лакированной поэзии, которые в великом множестве заполняли своей сладкословной продукцией страницы многих советских журналов.
Своим образом и образом своего мышления он в некотором роде реабилитировал понятие о характере настоящего поэта: это не слюнявый эстет, а мужчина с твердым духом, тонкой душой и десницей мастера. Мятежный дух в нем борется с образом мужчины – отца семейства. Отчаянный в любви и независимый по образу и характеру всего своего творчества, своего жизненного поведения, отвергая многое из устоев окружающей жизни, он умел радоваться жизни.
Гордый бунтарь Таймураз умел произносить простые слова, полные любви и ощущения красоты жизни. И при этом каждый прожитый день, что важно отметить, он оставался поэтом. Это право он не отдавал ни за какое счастье. Ясно прослеживается также другое жизненное кредо Таймураза Хаджеты: счастью подчиненности он предпочитал несчастье свободы. То, что обыватели называют бунтарством, мятежом, он считал верностью себе и свободе. Было нечто вызывающее в этом юноше, что будоражило покой окружающих его людей. От его поэзии словно исходил дух, угрожающий снести налаженное и отрегулированное течение советской обыденности. Он словно ветер врывался в сознание и мог перепутать все эстетично уложенные в аккуратную стопку странички.
Лексические формы осетинского языка окрашиваются и начинают играть самыми неожиданными цветами под пером Хаджеты Таймураза. А мы, погружаемся в раздумье, наблюдая невиданную доселе гармонию стихий.
Восхищает откровенное признание в такой сильной любви, на какую неспособны тысячи вместе взятых патриотов, тщательно подбирающих свои патетические речи. Каждая из этих строчек, как теплая капля крови, переворачивает душу, и мы слышим почти душераздирающую любовь к Родине.
В каких бы доблестях и грехах ни признавался Хаджеты, как бы ни передергивались его поклонниками и неприятелями в зависимости от сегодняшней конъюнктуры мнения о его личности, бесспорно то, что для Родины – Осетии он остается яркой, знаковой фигурой. Таймураз Хаджеты-поэт отразил в зеркале души всю самородную мощь и красоту Осетии и осетин.
Залина ЦХОВРЕБОВА
