Прошло тридцать лет с совершения одного из самых чудовищных и бесчеловечных преступлений против народа Юга Осетии
Завтра, 20 мая, в республике отмечают День памяти и скорби –Зарскую трагедию, оставшуюся в памяти народа одним из кровавых и подлых актов, совершенных фашистской Грузией. В этот день осетинский народ вспоминает жертв трагедии, унесшей 33 невинно убиенных душ.
20 мая 1992 г. примерно в 11:30 на Зарской дороге, ставшей в период военной агрессии «дорогой жизни», грузины открыли из автоматов огонь на поражение по четырем автомашинам с мирными жителями, в результате чего под обстрел попали около 50 граждан Южной Осетии. 33 человека, в их числе женщины, дети и старики, угодили в «капкан», установленный грузинскими фашистами на объездной дороге, и не смогли оттуда вырваться живыми.
33 невинно убиенных душ, чьи судьбы по воле рока переплелись в этот день. У каждого из них были свои мечты и цели, своя история жизни, семьи, которые ждали возвращения родных. Один оказался на Зарской дороге, т.к. хотел проведать семью, эвакуированную из города, второй торопился на поминки родственника, а кто-то просто хотел вывезти детей из Цхинвала, который подвергался тогда постоянному массированному обстрелу. В результате трагедии несколько десятков человеческих судеб было разбито и исковеркано, десятки детей остались сиротами или лишились семьи.
Батрадз Кабисов был гордостью семьи
«Остановитесь! Там грузины стреляют!..», – слова, стоившие жизни 10-летнему Батрадзу Кабисову (Писо). Несмотря на возраст, Батрадз проявил неслыханную смелость и мужество, – выпрыгнув из грузовика, он пытался остановить ехавшую следом машину и спасти жизни людей.
Светлана Санакоева и Хазби Кабисов похоронили двух сыновей грудного возраста и когда родился Батрадз, вся семья оберегала его как зеницу ока.
Поколение 90-х помнят, что в республике не было газа, воды и света. За время отсутствия отца Батрадз собирал хворост и приносил матери со словами: «Не переживай, мама, скоро я и сам смогу обеспечивать нас дровами». Батрадз был не по годам понятливым и шустрым мальчишкой, понимал, что происходило вокруг, и реагировал на события как взрослый. Он не шел с ровесниками, чтобы поиграть на улице или погонять в футбол, а постоянно ходил за отцом, которому приходилось забирать его с собой на боевой пост. В свои годы Батрадз умел неплохо стрелять из оружия. Мать и отец гордились сыном, но старались воспитывать в строгости.
В мае 1992 г. Цхинвал находился под усиленным обстрелом, и чтобы уберечь сына, родители решили отправить Батрадза погостить в п. Дзау к дяде Виталию Кабисову (один из жертв трагедии), который и сопровождал мальчика 20 мая.
Батрадз не хотел уезжать. Его голос и слова до сих пор звучат в ушах матери, и с приближением мая она прокручивает эту беседу:
– Мама, когда ты приедешь за мной?
– Обещаю, что скоро заберу тебя, буквально через несколько дней.
– Ну, хорошо. Мама, ты же знаешь, как сильно я буду тебя ждать.
С этими словами Светлана проводила сына в последний путь.
«Я посмотрела ему вслед из окна и сердце сжалось, как будто почувствовало беду, и тревожная мысль пронеслась: «Писо, почему мне кажется, что я в последний раз тебя вижу». Испугавшись собственных мыслей, я быстро зашла домой и занялась уборкой», — вспоминает Светлана Санакоева.
Виталий Кабисов сразу скончался под чудовищным градом пуль. А Батрадз выпрыгнул из машины и побежал вниз по дороге, размахивая руками, чтобы обратить внимание людей на себя и что было сил кричал ехавшим за ними машинам: «Остановитесь! Там грузины стреляют. Поверните обратно», – это были последние слова мальчика. В спину бежавшего Батрадза грузины пустили автоматную очередь. Мать не видела даже, сколько ранений он получил, знает, две пули попали в голову.
Светлана бережно, дрожащими руками достала шапку, хранившуюся среди фотографий сына, и показала нам сзади два пулевых отверстия. С фотографии за любимой матерью словно наблюдал красивый мальчик в матроске, с пухлыми губками и проницательным взглядом. А на фотографии рядом Батрадз, совсем еще малышом, держась за стену, пытается ходить…
С балкона Санакоева заметила: соседи во дворе многозначительно посматривают наверх. Естественно, это не могло не встревожить ее, и она попросила супруга спуститься вниз.
«Когда он вернулся, рассказал о случившемся: «Пойдем, никто толком не знает, что случилось, все собираются у больницы и на площади. Говорят, обстреляли грузовик, «Ниву» и «Виллис». Когда я услышала про грузовик, запаниковала, но все равно надеялась, что это была не та машина. Мы еще не вышли из дома, как пришла моя сестра. Она знала, что Батрадза не стало и сказала, что лучше пойти сразу в больницу», – продолжила Санакоева.
У морга собрался народ. Хазби Кабисов зашел в помещение, где лежали тела погибших. Вскоре вернулся. Мать и отец пересеклись взглядом, он, опустив голову, прошептал: «У одного из убитых кеды как у Батрадза».
«От этих слов у меня земля ушла из-под ног. Сомнений не было, я потеряла моего Батрадза. Сразу вспомнила его слова: «Мама, ты же знаешь, как я сильно буду ждать тебя», и сердце чуть от горя не разорвалось. Для матери самое дорогое в жизни – это дитя. Когда приближается май, я заново переживаю все произошедшее, просматриваю его фотографии», — с тоской завершила она.
Арон Бязров оставил сиротами двух малолетних детей
20 мая 1992 г. из Цхинвала в с. Зар двинулся битком набитый грузовик, перевозивший жителей из столицы в п. Дзау. Пассажиры грузовика заметили молодого человека, бежавшего за машиной, но водитель не остановился: «Куда еще… все стоят, в кузове и так нет мест». Но это не остановило бежавшего за грузовиком 27-летнего Арона (Альберта) Бязрова. Он догнал машину…
19 мая Арон из с. Котанто решил поехать в столицу, где находились брат, сестра и родные. Здесь он в последний раз увиделся с родными, в числе которых была и его двоюродная сестра Людмила Бязрова (одна из жертв трагедии).
«Вечером Арон постоянно твердил, что у него на сердце неспокойно – преследует плохое предчувствие. Он даже обронил вполголоса, «а вдруг кого-то из родных убьют». Я тогда даже рассердилась на него, но кто же мог знать…», – рассказала нам сестра Арона Эльза Бязрова.
Эльза и сама приехала в Дзау чуть раньше, слышала выстрелы, но никто и предположить не мог, что произошла такая бесчеловечная трагедия. Через несколько минут вся республика содрогнулась от ужасной новости.
На второй день ее разбудил сын и сказал, что Арон вчера не вернулся домой. «Бязровы собрались в нашем дворе, но никто ничего не сказал. Я заметила, что все стараются не встречаться со мной взглядом, но и мысли не допускала о гибели Арона. Меня посадили на одну из машин, и мы приехали в п. Дзау, где около почты висели списки погибших. Я видела в списках Альберта Бязрова, но не сразу поняла, что это Арон. Но через несколько секунд осознала, и ноги подкосились…», – поделилась она.
Родным стало известно, что покойного перенесли в дом родственников — Людмилы Бязровой, тоже погибшей в Зарской трагедии. Последнее, что запомнила Эльза, как к ней вышел отец, который ревел словно раненый лев и посиневшее лицо брата Арона в гробу. Супруга Арона – Аня Арсоева узнала о гибели мужа на второй день после трагедии. Ни о чем не подозревая, она возилась с малолетними детьми, помогала свекрови по хозяйству. Вдруг сосед постучался в дом и сообщил, что Арон на Зарской дороге попал под обстрел и сейчас в больнице. Но она сердцем почувствовала, что в их дом пришла беда…
Зарская трагедия сделала сестер Гаглоевых сиротами
Супруги Василий Гаглоев и Евгения Джеранова стали жертвами Зарской трагедии. О последних вместе проведенных минутах нам рассказала дочь погибших Алена Гаглоева. Тогда Алене было 13 лет, а сестре Виктории 15.
«В 1992 г. город находился под постоянным артобстрелом, поэтому меня с сестрой Викторией отправили в Северную Осетию. Родители часто навещали нас. Когда в очередной раз мама и папа приехали, пришла весть, что от снайперской пули погиб однофамилец — И. Гаглоев. Родители уехали обратно в Цхинвал. Возможно, мама чувствовала беду, она с нами прощалась, словно навсегда отрывала от сердца. До сих пор помню ее печальный и тяжелый взгляд, она как будто хотела четче запечатлеть в памяти наши лица. Тогда мы маму видели в последний раз», — рассказала Гаглоева.
После похорон однофамильца Василий принял внезапное для супруги решение – вернуться во Владикавказ. Евгения не собиралась выезжать, но глава семейства настаивал. Как позже рассказали дочерям, Гаглоев ночью увидел плохой сон и хотел спасти жену. Супруги долго спорили, даже соседи слышали, как повышенным тоном Василий сказал жене: «Нет, ты сегодня же поедешь со мной обратно». Евгении пришлось уступить. Гаглоевы сели в машину, на которой во Владикавказ выехала еще одна супружеская пара – Цебоевы, а также Ирина Гаглоева с четырехлетним сыном Астемиром, и Емзар Гаглоев, который с трудом устроился в багажнике с сумками. Все пассажиры этой машины погибли, кроме маленького Астемира, уцелевшего в этой бойне благодаря матери, накрывшей его собой, и Емзара Гаглоева, которому повезло остаться в живых, но он был доставлен в больницу с тяжелыми ранениями.
«Мама попыталась убежать. Она выскочила из обстреливаемой машины. Но грузины погнались за ней и убили в лесу. Я каждый год ждала, что со временем станет легче, но нет, становится даже тяжелее. Ближе к 20 мая обостряется горечь, что мамы и папы нет рядом. Человек заново переживает эту трагедию. Они не успели нам дать свою родительскую любовь», – завершила Гаглоева.
Погибшие в Зарской трагедии: Заур Алборов, Ирина Албо-рова-Кочиева, Владимир Битиев, Арон (Альберт) Бязров, Людмила Бязрова, Ирина Гаглоева, Василий Гаглоев, Евгения Гаглоева-Дзеранова, Галина Гассиева, Георгий Джиоев, Андрей Джиоев, Славик Джиоев, Варди Джиоева, Земфира Джиоева-Бесаева, Батрадз Кабисов, Виктор Кабисов, Сергей Каиров, Иоска Кокоев, Леонид Кокоев, Василий Кокоев, Светлана Кокоева, Виталий Качмазов, Назират Кочиева, Валентина Кочиева, Сослан Кумаритов, Виктор Лалиев, Георгий Остаев, Земфира Сиукаева, Маир Тедеев, Георгий Цебоев, Наталья Цебоева, Ермак Чочиев, Анатолий Чибиров.
Их имена навеки останутся символом жертв человеческой подлости и грузинского фашизма.
Мадина БЯЗРОВА
