В Южной Осетии по-прежнему остается актуальным вопрос беженцев и вынужденно перемещенных лиц. Эти две категории граждан до сих пор нуждаются в пристальном внимании со стороны властных структур, которым на протяжении десятилетий не удается интегрировать беженцев в наше общество, избавив их от незавидного социального статуса.

Как нам сообщил заместитель председателя Комитета по миграционной политике Южной Осетии Игорь Чочиев, в настоящее время в ведомстве состоит на учете 356 беженцев (194 семьи). Вынужденно перемещенных лиц – 501 человек (209 семей).

Как пояснил Игорь Чочиев, в обществе зачастую складывается непонимание отличия между беженцами и вынужденными переселенцами (ВПЛ). «У них разный правовой статус. Беженец – это лицо, которое не является гражданином Республики Южная Осетия и, которое в силу обоснованных опасений стать жертвой преследования вероисповедания, гражданства, национальности, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений, находится вне страны своей гражданской принадлежности и не может или не желает пользоваться защитой этой страны вследствие таких опасений, а также, не имея определенного гражданства и находясь вне страны своего прежнего обычного местожительства в результате подобных событий, не может или не желает вернуться в нее вследствие таких опасений.

А вынужденный переселенец – это гражданин Южной Осетии, покинувший место жительства вследствие совершенного в отношении его или членов его семьи насилия или преследования либо вследствие реальной опасности подвергнуться преследованию по признаку расовой или национальной принадлежности, вероисповедания, языка», – подчеркнул Игорь Чочиев. Как известно, вследствие грузинской агрессии в начале 90-х годов сотни югоосетинских семей были вынуждены бежать из родных сел на территории РЮО и искать спасения в Цхинвале или других населенных пунктах.

В настоящее время беженцы и вынужденные переселенцы проживают в нескольких коллективных центрах Цхинвала.

В здании бывшей турбазы «Осетия» проживает 136 человек, а это 63 семьи. Из них 35 семей беженцев и 21 семья ВПЛ. Но кроме них, в турбазе проживают и жители города, не имеющие собственного жилья. Они не состоят на учете в Комитете по миграционной политике.

На втором месте по количеству проживающих – общежитие СПТУ-131 в ЦАРЗе. В общей сложности там проживает 99 человек – 42 семьи. Из них 13 семей – беженцы, 15 – ВПЛ. Остальные граждане, как в первом случае, жители города, не числящиеся в Комитете.

Около 5 семей-беженцев и ВПЛ проживают в общежитии на БАМе. В общей сложности в общежитии проживает 28 семей (80 человек).

В общежитии «Заготзерно» проживает 16 семей, 31 человек. Из них 12 семей – беженцы, преимущественно из Грузии, и четыре семьи – жители города.

В Лицее искусств проживает 6 семей вынужденных переселенцев, а в общежитии СМУ по ул. Заводская проживает 4 семьи.

Беженцы и ВПЛ проживают также в общежитии сельхозтехникума в микрорайоне Цхинвала с пикантным названием «Шанхай». Жилые помещения части беженцев были невыносимыми и их расселили в двух домах недалеко в поле, которые ранее были построены УВКБ ООН, но впоследствии были разрушены во время грузинской агрессии в августе 2008 года. Однако после августовской войны дома были восстановлены с помощью МККК и несколько семей смогли вселиться в жилье с несравненно лучшими условиями.

По мнению Игоря Чочиева, лучшим вариантом решения данной проблемы беженцев и ВПЛ было бы строительство жилья беженцам в тех местах, где сочтет нужным государство, с учетом мнения беженцев, а вынужденных переселенцев – вернуть в места прежнего проживания.

Думается, это предложение заместителя главы ведомства и следует взять на вооружение властным структурам при планировании деятельности в этой сфере. Ведь по большому счету главной причиной переселения вынужденно перемещенных лиц, граждан РЮО, была грузинская агрессия в начале 1990-х годов. В настоящее время Россия надежно охраняет безопасность Южной Осетии и причина, побудившая вынужденных переселенцев бросить родные места – исчезла. Значит, на повестку дня выходит вопрос возвращения людей в села. Тем более, что, к примеру, российский закон «О вынужденных переселенцах» недвусмысленно гласит – статус вынужденного переселенца предоставляется на пять лет. Ведь рецидива какой-либо реальной опасности подвергнуться преследованию по признаку расовой или национальной принадлежности, вероисповедания, языка – больше не существует. Тем более, что у многих в селах осталось жилье. В целом, законодательство не предусматривает пребывания гражданина в статусе беженца или вынужденного переселенца на постоянной основе, бесконечно.

Многие беженцы стали уже гражданами Южной Осетии. А это, кстати, в соответствии с Законом РЮО «О беженцах» является одним из оснований для утраты лицом статуса беженца.

Вынужденные переселенцы – в большинстве своем это жители приграничных сел Цхинвальского района, инфраструктура в которых в настоящее время развивается – села электрифицированы, есть транспортное сообщение, проведены дороги, строятся детские сады, школы, объекты социальной инфраструктуры. Поэтому чем существовать в непростых условиях коллективных центров, лучше жить достойно в родных местах.

«Такое развитие событий – конечно, было бы идеальным, – говорит Игорь Чочиев. – Деревни и села сегодня пустеют. Понимаю, что мало кто хочет вернуться в места прежнего проживания, ну а как по-другому? Жители наших сел и деревень заняты в сельском хозяйстве, и их примеру могут последовать и вынужденные переселенцы. Они тоже начнут возделывать поля и внесут свой вклад в насыщение рынка местной сельхозпродукцией. Так что, в интересах государства будет лучше, если людей вернуть в места прежнего проживания, т.е. в родные места, где больше нет опасности», – заключает Игорь Чочиев.

По его словам, в настоящее время Комитет по миграционной политике не располагает такими средствами, чтобы оказывать беженцам и переселенцам финансовую или иную помощь.

«До августовских событий государство выделяло по 250 тысяч рублей на приобретение жилья для беженцев и ВПЛ. Будущим владельцам жилья была предоставлена возможность выбора и в результате было куплено 12 домов частного типа и квартир, в частности в Хетагурово», – привел Игорь Чочиев пример, который, думается, следует реанимировать…

Однако в ведомстве не сидели сложа руки. В частности, по словам Игоря Чочиева, Комитет по миграционной политике составил программу создания поселка для беженцев и вынужденных переселенцев из 175 домов.

«То есть, это было бы целое поселение со всей необходимой инфраструктурой – школа, детский сад, торговые объекты. Мы внесли этот проект в Инвестиционную программу, но составители программы пока не учли наше пожелание. Мы были бы рады, если хотя бы выделили средства для строительства 50 домов», – с надеждой отметил Игорь Чочиев.

Сармат КОЗАЕВ