Сегодня в Южной Осетии отмечают День памяти воинов-интернационалистов. 15 февраля 1989 года последние колонны советских войск покинули территорию Афганистана. В числе 650 тыс. военнослужащих Советской Армии, воевавших в Афганис-тане, более 200 были представителями Южной Осетии. Семеро из них погибли. За проявленные мужество и героизм многие удостоены орденов и медалей.
ИЗ СТУДЕНЧЕСКОЙ СКАМЬИ В АФГАНИСТАН
Председатель Союза ветеранов Афганистана Мурат Гучмазов родился в с. Сарабук Цхинвальского района. После окончания школы он поступил на заочное отделение экономического факультета Горского сельхозинститута в г. Орджоникидзе (Владикавказ). Гучмазову было 19 лет, когда его призвали в ряды Советской Армии в ноябре 1980 года.
«Как сегодня помню, когда мы садились в поезд, у перрона на большом рюкзаке сидел солдат. Я подошел к нему и поинтересовался, где он служит. Боец уставшими глазами посмотрел на меня.
– В Афганистане служу, – ответил он.
– Ну и как там? – беспечно продолжил я свой «допрос».
– Приедешь, посмотришь! – проворчал он, пронизывая меня взглядом.
Тогда я не придал значения нашему разговору, ведь практически ничего не знал о войне в Афганистане. Однако его слова стали пророческими, так как нас было восемь человек из Осетии, но в Афганистан направили только меня», – вспоминает Мурат Гучмазов.
ПРИКАЗ ЕСТЬ ПРИКАЗ
Две недели новобранец проходил курс «Молодого бойца» в г. Чарджоу Туркмении. Ежедневно солдатам проводили занятия по политподготовке, а вот по боевой подготовке – только один раз.
«Всем дали по одному автоматному магазину и показали как стрелять. На этом закончилась наша боевая подготовка. Мы приняли присягу, а на второй день поступил приказ собрать рюкзаки и садиться в самолет. Приказ есть приказ, нам никто ничего не объяснял. Узнали, что летим в Афганистан, когда в самолете командир объявил, что пересекли границу. Солдаты даже не подозревали, с чем им придётся столкнуться», – поделился он воспоминаниями.
Когда Гучмазов ступил на афганскую землю в г. Кабуле, сказать, что удивился – ничего не сказать… Вокруг были голые скалы и холмы. Для кавказца, привыкшего к красивым горным и лесным пейзажам, к зеленым полям, окружающая его среда казалась дикой. Все вокруг было в пыли, люди ходили в грязной одежде, жили в старых хижинах. «Куда я попал?!», – с досадой подумал молодой осетин и, бросив рюкзак на землю, присел на него. От тяжелых мыслей солдата отвлек крик офицера: «Что за нарушение воинского устава, офицер проходит мимо, а ты сидишь! Кто такой?».
«Тебя мне еще и не хватало…», – буркнул я себе под нос на осетинском, но встал. Нас построили и распределили. Я служил в воинской части 36631, в роте охраны, которая обеспечивала безопасность местного аэродрома. Жили мы в палатках. Через три дня нам дали автоматы, которые мы видели во второй раз, и отправили охранять пост. Многое для нас было непривычным – беспрекословное подчинение приказам, армейский порядок и дисциплина, начиная от заправки кровати до обязательного строевого марша на завтрак, обед и ужин. Но за две недели мы привыкли и к армейской жизни, и к Кабулу», – признался он.
О своем первом боевом крещении герой нашего материала рассказал скромно и обобщенно. В декабре 1980 года мятежники посадили свой самолет на аэродроме в Кабуле. Гучмазов как раз стоял в дозоре ночью, и услышал одиночные выстрелы. Ранее командование предупреждало солдат о возможности использования мятежниками охраняемого ими аэродрома. Поэтому бойцы отреагировали оперативно, завязался бой и душманам дали достойный отпор.
Несмотря на военную обстановку в Афганистане, внутриармейские традиции не теряли своей актуальности, в том числе и дедовщина. Однажды дембеля решили проверить Гучмазова на физическую и психологическую прочность. Он простоял на наряде целый день, но никто не сменил новобранца, а самовольно пост не оставишь – часовые проверяют периодически. Простоял ночь, а смены все нет. Рано утром мимо Гучмазова хотели пройти солдаты, не проговорив пароля. Мурат крикнул: «Стой! Кто идет?», ответа не последовало. Тогда новобранец выпустил в воздух автоматную очередь. Естественно, дембеля крикнули пароль и поспешили сменить Гучмазова на посту. После этого случая к нему подошел сам командир и благодарил за службу.
«В целом старослужащие помогали нам, учили боевым навыкам, объясняли, как надо себя вести с местным населением. Несмотря на то, что афганцы в целом относились к советским солдатам хорошо, не вызывали никакого доверия. Бывали многочисленные случаи массовых отравлений. Как-то в подарок нашим бойцам принесли ящик водки, от которой они получили серьезные отравления, большинство было госпитализировано», – сказал он.
На боевые операции роту охраны аэродрома забирали реже, чем батальоны пехоты, десанта. Рота, в которой служил Мурат Гучмазов, часто принимала участие в боевых операциях в провинции Мазари-Шариф, где были открытые алмазные карьеры, за которые воевали все стороны конфликта. Помимо этого, аэродром находился близко к кишлакам и нередко подвергался провокационным обстрелам со стороны мятежников.
Именно на войне человек осознает ценность жизни, когда ты еще днем сидел рядом с человеком, кушал из одного котла, шутил и беседовал с ним, а через несколько часов он умирает. Гучмазов хорошо помнит бойца, погибшего в ходе боя – старослужащего Юнуса Даурова, он был дембелем, вскоре должен был вернуться домой. Никто не хотел сопровождать груз 200 в Ингушетию, но Гучмазов согласился. Его подозвал замполит и говорит: «Зачем тебе это, сынок. Ты слишком молод. Что ты скажешь матери, когда привезешь ее сына в гробу? Пусть офицеры отвезут, они разберутся».
«Как-то меня отправили старшим колонны, который должен был перевезти стройматериал от Кабула до Баграма, тогда я служил уже больше года. Колонны с продовольствием, ГСМ и оружием были постоянной мишенью мятежников, об этом знали все солдаты. По дороге мы увидели виноградники, и ребята попросили остановить колонну, чтобы попробовать хотя бы по одной грозди. Это было нарушение приказа, ответственность за которое лежало на мне, но у бойцов и так было мало радостей, и я не смог отказать. Ребята не успели сорвать виноград, как по нам открыли огонь. Прикрывая друг друга, мы добежали до колонны и уехали. Слава Богу, обошлось без жертв. Естественно, об этом инциденте командование не узнало», – рассказал наш собеседник.
ВСТРЕЧИ С ЗЕМЛЯКАМИ – ПРАЗДНИК НА ФРОНТЕ
С М. Гучмазовым никто из осетин не служил, и он завидовал ребятам из Чечни и Азербайджана, которые группами собирались и поддерживали друг друга. Прошло полгода, и как-то к нему с радостными криками бежит азербайджанец: «Осетин, осетин, к нам твой земляк приехал». «Им оказался низкого роста, коренастый Руслан Газзаев из Кахетии, хороший парень, но задира, постоянно нарывался на драку. Помню, как он прибил лидера чеченцев, с которым впоследствии они стали закадычными друзьями», – смеясь, рассказывает Мурат.
Но первым из земляков в Кабуле он встретил прапорщика вертолетной части Рудика Джиоева, который, даже не поздоровавшись, отругал новобранца: «Ты почему письма не пишешь домой?!». Джиоев рассказал Гучмазову, что когда он был в отпуске, к нему пришли его родители, попросили найти их сына и передать весточку о нем. После этого Гучмазов регулярно отправлял матери письма.
Мурату посчастливилось встретить в Афганистане даже однофамильца – Людвига Гучмазова, который сам его разыскал, когда вышел из госпиталя в Кабуле. Оказалось, что у них и матери были однофамильцами, Тигиевы. Встретился он еще с Михаилом Бетеевым, которого знал и на гражданке, а также часто пересекался с Константином Джиоевым из Северной Осетии.
«Был еще один забавный случай. Тогда меня назначили командиром отделения, в котором служили азербайджанцы. Мы были на аэродроме, и я отдавал им приказы, отчитывал. Неожиданно за них заступился посторонний солдат, и повысил на меня голос: «Ты кто такой, чтобы орать на моих земляков». Я уже приготовился к драке, как вдруг он выругался на осетинском языке. Это был Роин Габараев, тоже из Цхинвала. Естественно, злость сразу сменилась радостью…», – говорит наш собеседник.
Мурат Гучмазов рассказал, что многие военнослужащие из вертолетной части, которая дислоцировалась в Южной Осетии – ветераны-афганцы: «Даже вертолет, который сегодня установлен как памятник – «участник» боевых действий в Афганистане».
ТОСКА ПО РОДИНЕ
В спокойные ночи солдаты обычно собирались у костра, делились планами на будущее, каждый рассказывал о своей родине.
«Наверное, у меня получилось более красноречиво и живописно описать Осетию, потому что мой рассказ заинтересовал всех. Не прошло и месяца, и я узнал, что должны показать телевизионную передачу «По республикам Северного Кавказа» о Северной Осетии. Время показа пришлось как раз на обед, когда солдаты идут на построение, а потом – в столовую. Но бойцы не явились на построение, собрались в палатке, где стоял телевизор. Начштаба отправил дневального за солдатами, и мы отослали новобранцев. Рассерженный командир снова приказал явиться всем. В этот момент началась передача. Все ушли на построение, кроме меня. Начштаба доложил замполиту, и они вместе с бойцами пришли смотреть – «какая она, Осетия». Не передать словами, какая гордость меня охватила за Родину. После этой передачи у всех возникла общая мечта – посетить Осетию», – с улыбкой вспоминает Гучмазов.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
М. Гучмазова демобилизовали в 1982 году. Когда Мурат приехал в Южную Осетию, уже стемнело. Он знал, что мать, Нина Тигиева, находится на смене в швейной фабрике, и пришел туда. «Мама была увлечена швейной машинкой. За два года ожидания она сильно поседела. Я потихоньку подкрался к ней и положил руку на плечо.
– Как ты, Тигиева? – спросил я тихо.
– Нормально. Спасибо, – ответила мама.
Она взглянула на меня, сделала несколько стежков на машинке, и снова посмотрела. Только со второго раза она узнала сына, и с радостными криками: «Мурат, сынок», обняла. Все четыре цеха остановили работу и приветствовали меня как героя», – завершил свой рассказ наш собеседник.
Мурат Гучмазов награжден медалями «Воину-интернациона-листу от благодарного афганского народа», «За отвагу» (Афга-нистан). Он также имеет медаль «Защитнику Отечества РЮО».
Мадина БЯЗРОВА
