В рамках открытого судебного заседания по уголовному делу по факту смерти гражданина Южной Осетии Инала Джабиева в Цхинвальском городском суде в понедельник продолжили опрос свидетелей со стороны обвинения.
Заседание суда проходило в составе коллегии судей под председательством Оксаны Кокоевой. На судебном процессе присутствовали родственники пострадавших и подсудимых, депутат Парламента Зита Бесаева, представители СМИ и общественности.
В связи с неявкой свидетелей и по принятому судейской коллегией постановлению на судебное заседание судебными приставами был осуществлен принудительный привод свидетелей.
Были заслушаны показания 11 свидетелей: Батыра Алборова, Альберта Мамиева, Заура Бестаева, Ирбега Арсоева, Сармата Качмазова, Андрея Лалиева, Руслана Кумаритова, Георгия Джиоева, Игоря Плиева, Александра Гаглоева, Родиона Сидамонты.
По остальным свидетелям судебные приставы предоставили соответствующий акт с подробными сведениями, почему не была обеспечена их явка.
В ходе заседания суда свидетелям задавали вопросы как сторона обвинения, так и защиты, а также сами подсудимые. Со стороны защиты и подсудимых всем свидетелям был задан один вопрос: «Видели ли они, как кто-либо из подсудимых осуществлял противоправные действия или применял физическое насилие в отношении И. Джабиева?». Все свидетели дали на него отрицательный ответ.
Свидетель обвинения Батыр Алборов, врач анестезиолог-реаниматолог РММЦ, был дежурным 28 августа 2020 года.
«Мне позвонил дежурный врач приемного отделения, сказал, что привезли молодого парня без признаков жизни. Никаких реанимационных действий не было предпринято, так как я осмотрел погибшего, – он уже был без дыхания, с остановкой сердца, с расширенными зрачками и охлажденным телом (трупное окоченение)», – рассказал он.
По ходатайству гособвинителя была оглашена часть предыдущих показаний Б. Алборова, согласно которым «на трупе были множественные ссадины, ушибы, гематомы на верхних конечностях, шее, голове. При осмотре нижних конечностей было то же самое».
Алборов ответил на уточняющие вопросы защиты, подсудимых и обвинения. Смерть И. Джабиева констатировал врач приемного отделения, а после еще три врача, включая Алборова. Он подтвердил, что на теле Джабиева были телесные повреждения – синяки, не похожие на трупные пятна. На вопрос подсудимого Козонова, имеет ли Алборов соответствующую квалификацию, чтобы определять гематомы на теле человека, врач ответил, что это входит в компетенцию судмедэксперта.
В показаниях следующих свидетелей были существенные противоречия с показаниями, которые они давали органам прокуратуры в ходе предварительного следствия. От некоторых своих показаний свидетели отказались.
В свидетельских показаниях экс-сотрудник УВД, участковый Альберт Мамиев отметил, что 28 августа был дежурным по контрольно-пропускному пункту. Он выехал на вызов в приемное отделение РММЦ, где находился труп молодого парня, прикрытый простыней. «Врачи сообщили его данные и приоткрыли простыню, на лице Джабиева были легкие синяки», – сказал он.
По ходатайству обвинения был оглашен отрывок из показаний, данных Мамиевым следственным органам: «Он подошел и откинул простыню со стороны головы и увидел труп мужчины. Он увидел, что на его лице и ногах имелись телесные повреждения в виде царапин и ссадин». Однако Мамиев отметил, что показания тогда давал на осетинском языке и им было употреблено слово «цъæхтæ», означавшее «синяки».
Заур Бестаев, сотрудник СОБР, нес суточное дежурство 26 августа и охранял задержанного Н. Цховребова в здании погранслужбы. По словам Бестаева, к задержанному заходили Л. Алборов и подсудимый А. Наниев, они беседовали, но насилие к нему никто не применял.
После уточняющих вопросов была оглашена часть показаний Бестаева, озвученных ранее следствию: «Проводил его в санузел. Цховребов хотел умыться и снял верх (ред. верхнюю одежду), показав мне локоть, он сказал, что она у него болит». Бестаев отказался от ранее данных показаний.
Ирбег Арсоев, сотрудник ОМОН, охранял задержанного Н. Цховребова с Зауром Бестаевым. Отвечая на уточняющие вопросы, Арсоев отметил, что они особо не контактировали с задержанным, один раз сопровождали его в санузел. В походке Цховребова он ничего странного не заметил. К задержанному заходили Л. Алборов и подсудимый А. Наниев, они беседовали.
По ходатайству стороны обвинения была оглашена часть ранее данных показаний Арсоева: «Когда он выходил в туалет, мне показалось, что он слегка прихрамывает».
Сармат Качмазов, сотрудник СОБР, участвовал при задержании И. Джабиева, но в квартиру не поднимался. По его словам, Джабиева доставили в здание погранслужбы. За тот период, пока Качмазов охранял задержанного, к нему заходил подсудимый А. Наниев, но дверь была закрыта, и он не слышал разговора. После экипаж выехал, чтобы доставить второго задержанного Г. Кулумбегова. К задержанному, по его словам, никто не применял физического насилия. На все остальные уточняющие вопросы Качмазов отвечал, что не помнит детали событий тех дней, а также кто руководил действиями экипажа, ссылаясь на их давность.
По ходатайству обвинения была оглашена часть ранее данных показаний Качмазова: «Так как дверь в камеру была слегка приоткрыта, разговор был немного слышен. Говорили на повышенных тонах, в ходе которого Наниев нередко повышал на него голос, требуя рассказать, как все происходило на самом деле. В частности, из их разговора он понял, что Инал Джабиев отрицал свою причастность к совершенному преступлению, а Ацамаз Наниев в это не верил и требовал признаться. Когда Наниев не получал нужного ответа, то повышал голос на задержанного». Качмазов отказался от своих показаний, подчеркнув, что показания он давал на осетинском языке. Также он отметил, что перед тем, как подписаться под своими показаниями, он прочитал их один раз (давал Качмазов показания три раза).
Андрей Лалиев, сотрудник СОБР, рассказал, что по приказу старшего экипажа Ацамаза Наниева они выехали по нескольким адресам, в их числе ул. Братьев Губаевых, 43, в многоэтажные корпуса, чтобы доставить задержанного сотрудниками прокуратуры и ОМОН.
«Старший экипажа Наниев приказал доставить Инала Джабиева в прокуратуру. На него надели наручники, и втроем вывели его из квартиры. Задержание проходило в рамках закона, никаких насильственных действий в отношении Джабиева не было предпринято. Впереди шли задержанный и два наших сотрудника, я – за ними. Когда спускались по лестнице, то Джабиев, который был в тапочках, поскользнулся, они упали. На какие-либо ушибы он не пожаловался, мы помогли ему встать. По приказу Наниева привезли его пока в генпрокуратуру, а потом – в здание погранслужбы. К Джабиеву зашли оперативники, в их числе А. Наниев. Они общались на повышенных тонах. После мы по приказу старшего экипажа выехали на ул. Московская, чтобы доставить в прокуратуру задержанного Г. Кулумбегова. Затем вместе с задержанным мы выехали на обыск дома, где нашли спрятанное оружие. Кулумбегова арестовали за хранение оружия и отвезли в прокуратуру. На этом мое суточное дежурство закончилось, меня сменили. Насколько мне известно, после задержанного отвезли в ИВС. К Джабиеву и Кулумбегову при нас никто не применял физического насилия», – подчеркнул он.
Потерпевшая Оксана Сотиева возразила, уточнив, что Инала Джабиева уводили без тапочек.
Лалиев также ответил на уточняющие вопросы со стороны обвинения и защиты, и пояснил, что сотрудникам ведомства старший экипажа дает только ориентировку и вводную, по которой они действуют. Задача сотрудников СОБРа – произвести захват, задержание, обезвреживание и дальнейшее конвоирование задержанного.
Показания пяти сотрудников погранслужбы Руслана Кумаритова, Георгия Джиоева, бывшего сотрудника погранслужбы Игоря Плиева, Александра Гаглоева, Родиона Сидамонты были идентичны. Заступая на суточные дежурства, сотрудники погранслужбы знали, что в здании находится задержанный сотрудниками МВД РЮО человек, но личность его никто из них не знал. Сотрудникам погранслужбы, когда они принимали смену, передали приказ, чтобы они не входили в эту часть здания, куда был отдельный вход. Свидетели только видели сотрудников МВД, охранявших задержанного в масках.
В показаниях свидетеля Родиона Сидамонты были существенные противоречия от предыдущих показаний, на что обратила внимание сторона обвинения. Были оглашены показания Сидамонты, где он говорил, что видел сотрудников МВД, выводящих задержанных из здания погранслужбы. Они были обеспокоены и искали лекарственные препараты.
Напомним, что на скамье подсудимых восемь сотрудников криминальной милиции МВД РЮО: З. Гогичаев, С. Козонов, И. Сланов, А. Багаев, М. Хугаев, А. Джиоев, Д. Бибилов и А. Наниев. Подсудимые также обвиняются в причинении телесных повреждений различной степени тяжести Герсану Кулумбегову и Николаю Цховребову.
М.СОЛОЕВА
