Джабиева Марина Харитоновна, 1963 г.р., Знаурский район
Пятого августа мой сын Азамат был у нас здесь, в селе. Потом его срочно вызвали в город. Он уехал 6-го августа, и с тех пор я его уже не видела. Он к нам так и не вернулся…
Седьмого началась война, а восьмого числа моего сына убили. Я не знала, что моего сына уже нет в живых – мы бежали во Владикавказ.
Одиннадцатого его похоронили в Цхинвале, во дворе дома его тети.
С дочкой мы разминулись, она осталась в Дзау. Она знала о брате, но не говорила мне. После войны, когда вернулись, мы перезахоронили его со всеми почестями в родном селе. Как мне потом рассказали его друзья, Азамат вместе с однополчанами попал в окружение в районе села Прис, но они смогли оттуда прорваться в город. Позвонил двоюродному брату, сказал, что у него все хорошо, что он в районе хлебопекарни, и что кругом свои. Но как оказалось, это были грузинские фашисты. Мой сын со своими друзьями принял бой на въезде в город со стороны с. Тбет. Там он подбил грузинский танк, но и его настигла смерть. Он один раз выстрелил из гранатомета в танк – попал, но не остановил. Тогда он во второй раз выстрелил с того же места. А танк выстрелил в него – это стало смертельным и для моего сына и для экипажа танка…
Мой мальчик родился в 1983 году, учился в нашей сельской школе, потом уехал в город к тете. Поступил в техникум учиться, заодно подрабатывал, чтобы семье помогать. Позже он начал служить в армии, потом стал разведчиком. Повысили его и в звании, дали капитана, но он у меня от природы был скромный, не афишировал свои успехи. Восьмого августа его короткая жизнь закончилась, он спасался от многих бед, много раз лежал в больницах, но не переставал думать о своей родине, сражался за нее. Однажды он даже ходил на работу со сломанной ногой.
В тот последний раз, когда он был здесь, я как чувствовала, не хотела отпускать его в город, но разве он бы послушался? Я его до сих пор жду, хотя привезли мне его закрытый гроб. Его отец инвалид второй группы, Азамат был единственной моей надеждой и опорой. Как нам теперь жить, я не знаю…
***
Этери Валиева, 1954 г.р., г.Цхинвал
Наша семья живет в общежитии сельхозтехникума в районе Шанхая. Мне тяжело вспоминать седьмое августа 2008 года. В этот день из Дзау ко мне в город приехала моя 20-летняя дочь Регина. Она замужем в Дзау и была на тот момент беременна. Свекровь просила ее уехать в Северную Осетию в целях безопасности, так как все предыдущие дни город регулярно обстреливался. Но Регина не послушала свекровь и вопреки ее словам приехала ко мне домой, она переживала за меня. Седьмого вечером начался обстрел города. Такого обстрела я не помню раньше. Ветхое здание общежития трясло как лист на ветру. Мы лежали на полу под кроватью, потому что в подвале у нас давно собралась вода и там невозможно находиться. Без конца были слышны взрывы за взрывами. Окна, зеркала, посуда – все летело на пол и разбивалось вдребезги. Нас спасала кровать. Вся постель была устлана стеклом. У дочери не прекращалась истерика. Я успокаивала ее как могла. Боялась, чтобы она не потеряла ребенка. Восьмого к нам вбежали соседи и сказали, что в наш район ворвались грузины, и они заходят в дома осетин. Мы не знали куда бежать и где прятаться от этих извергов. Я задержалась немного в доме, собирая еду в сумку. Регина и мой муж выбежали из дома в поисках убежища. Я выбежала за ними, но уже не нашла их. От пуль я не могла выпрямиться в полный рост и осмотреться вокруг. Мы с соседскими женщинами бежали в соседний подвал. Регины не было и я вышла на улицу, не помня себя от горя, стала громко звать ее. Я почувствовала неладное. Я ходила по улицам, звала ее. Вокруг меня творилась ужасная картина. Дома горели, от взрывов меня бросало на землю. Я поднималась, и вся в ушибах шла вперед и звала ее без конца. Вдали от меня мелькали грузинские формы. Через два дня в Цхинвал приехали чеченские боевики. Я просила их, чтобы они помогли нам найти пропавшую дочь. Никогда не забуду ту ужасную минуту, когда ко мне поднесли тело убитой Регины. Она знала в районе бомбоубежище и бежала туда, чтобы скрыться от пуль снарядов и «Града» там. У входа в убежище она наткнулась на грузинских солдат, у которых в заложниках были осетины. Регина пыталась убежать. Но грузинская пуля прервала ее жизнь и жизнь неродившегося малыша…
Она бежала в убежище в надежде укрыться от войны и опасности, а нашла там свою смерть. Я тяжело больной человек. Воспитывала Регину с огромным трудом. Полгода назад она вышла замуж, я готовилась стать бабушкой, а в итоге потеряла дочь и неродившегося внука…
Почему эта пуля не попала в мое сердце?! Я же уже и не укрывалась от них, когда искала ее по всему району. Как мне жить без нее? Она была смыслом моей жизни. Пусть Бог теперь возьмет и мою жизнь, потому что оставшиеся годы будут мученическим существованием для меня.
***
Козаев Яков Ефимович, 1936 г.р., с. Галуанта
Наше село Галуанты-кау расположено недалеко от границы Южной Осетии с Грузией. 6-го августа 2008 года Грузия стала интенсивно обстреливать югоосетинское село Хетагурово, расположенное недалеко от нас.
Стали обстреливать из тяжелого вооружения, танков, минометов. Я и моя жена, как и все жители нашего села, были вынуждены укрываться в подвале. 6-8 августа обстрел нашего села велся преимущественно из минометов со стороны близлежащего грузинского села Никози.
Мой сын Нугзар до этого приехал в село и был здесь до 9-го числа. В тот день мы узнали, что все эти дни Цхинвал подвергался бомбардировке с воздуха, обстреливался из минометов, тяжелого вооружения, реактивных систем залпового огня и танков, что город сильно разрушен. Мой сын сказал, что поедет с соседом Ацамазом Гаглоевым на его машине в Цхинвал и посмотрит, как обстоят дела.
Они уехали около 11 часов дня 9 августа 2008 года. Тогда я видел его последний раз.
В тот же день, около 13.00, начался сильный обстрел нашего села из минометов. Мины падали и разрывались рядом с домами.
Мы чудом не пострадали. В общей сложности на наш участок возле дома упало 5 мин, от которых образовались большие воронки. Осколками и взрывными волнами в доме выбило все стекла и пробило крышу в нескольких местах.
Обстрел из минометов закончился около 14 часов. Сразу после этого в селе появились грузинские военнослужащие. Мы боялись выйти из подвала, поскольку в селе сильно шумела тяжелая грузинская военная техника. Судя по звуку, техника была на гусеничном ходу. Вечером, около четырех часов, когда мы сидели в подвале, в дом зашли солдаты. Они разговаривали на грузинском языке. Этот язык я хорошо понимаю. В течение вечера грузинские солдаты возвращались в дом 4 раза. В подвал они не спускались и нас, слава Богу, не обнаружили. Однако обстреляли из автоматов дом, все вещи и постель перевернули вверх дном. Потом, около 7 часов вечера, когда они еще раз зашли в дом, солдаты спустились в подвал и приказали нам выходить на улицу. Грузинские солдаты были одеты не как российские и югоосетинские военнослужащие. У грузин были светло-коричневые сапоги на шнурках, каски с иностранными (латинскими) буквами. Нам с женой угрожали, что застрелят нас, заставляя нервничать. Солдаты требовали выдать им оружие, на что я ответил, что оружия у меня нет. Тогда они вновь обыскали дом, после чего, ничего не найдя, ушли. Их было не менее 30 человек.
Из села они ушли 9 августа около десяти часов вечера, ушли быстро – как будто чего-то испугались.
Все это время я волновался за сына, который уехал в Цхинвал. 9-го августа сын домой не вернулся. 10 августа сосед Шалва Газзаев пришел к нам во двор и сказал, что видел машину Гаглоева Ацамаза, на которой уехал Нугзар, в пролеске рядом с дорогой в село. Он пояснил, что машина обстреляна, выбиты стекла. Позже другие соседи обнаружили неподалеку от машины зверски убитых моего сына и Гаглоева Ацамаза.
Моего сына убили военнослужащие-грузины, когда он возвращался домой и наткнулся на них. Перед тем, как его убили, его пытали. Это я понял по тому, как у Нугзара были переломаны шея, руки, ноги. Переломы были открытые (были видны кости). Кроме того, его ранили ножом в грудь, были пулевые ранения. Сына похоронили 12 августа 2008 года.
***
Кумаритов Борис Ревазович, 1935 г.р., с.Сарабук Цхинвальского района
Когда грузинские боевики ворвались в село вместе со своей военной техникой, они начали стрелять по селу. В результате обстрела погибло четыре человека. Из них некоторые от пули, некоторые от осколков. Одному осколок попал прямо в голову. Другому не смогли оказать помощь – он истек кровью. Сожжено пять домов, разрушено много домов: полностью – семь, другие – частично. Когда грузины ворвались сюда, на главной улице с. Сарабук вырыли окопы, поставили блиндажи и все прочее. Их было около 500 человек. Люди очень боялись, оставили свои дома и бежали в сторону Дзау. Грузинские солдаты пробыли здесь около трех дней. В селе остались такие жители, которые не смогли убежать – старики, старухи.
Убита одна женщина из нашей деревни – Цахилова Ольга Михайловна. Она умерла от ранения осколком, осколок попал через окно. От попадания осколка также умер Андрей Гучмазов.
Остальные двое погибли от пуль.
Грузины брали в заложники людей. Двух женщин забрали, потом на полпути отпустили. В конце августа люди начали возвращаться домой.