Августовская война 2008 г. стала в истории Южной Осетии временным рубежом, той чертой,
на которую жители республики делят свои воспоминания на «до» и «после».

Война 8 августа 2008 года, своими неожиданными масштабами внесла хаос и безысходность в оборонительную систему республики. Но только не в действия командования Отряда милиции особого назначения. История 3-й роты ОМОНа занимает особую нишу в положительном исходе августовских событий. Омоновцы бесстрашно и мужественно защищали западные границы столицы республики между селениями Тбет и Ногкау. В результате схватки в неравном бою с полуторатысячной грузинской армией свои головы сложили достойные сыны Осетии: Алан Кабисов, Алан Санакоев, Сослан Малдзигов, Гайоз Биченов и Тамаз Плиев.

Они были так молоды…
Как нам рассказал Алан Бежанов, который тогда был командиром взвода 3-й роты ОМОН, 6 августа они стояли на посту в с. Убиат. В этой местности уже несколько дней шла позиционная война. Ранее там был убит грузинским снайпером Валерий Дзахоев.
«Утром 7 августа мы ждали смену, но снайперами местность постоянно обстреливалась и ребята не могли пробраться к нам. Вокруг сыпались пули, одна даже попала в пулемет Алана Санакоева. Он радостно мне показал: «Посмотри, пуля пробила пулемет, благодаря чему я смог спастись». Я ответил с улыбкой, что Бог его бережет и все будет в порядке, кто же мог предположить. Только ночью нас сменили», – вспоминает А. Бежанов.
Алан Кабисов и Сослан Зассеев стояли на посту в с. Авнев. В результате перестрелки загорелся вагон. Ребятам еле удалось оттуда вырваться, они дошли до окопов, расположенных поближе к с. Хетагурово.
«Когда нас сменили, все вместе приехали к зданию ОМОН. Они все тогда были еще так молоды, им было по 18, 20 лет. В этом возрасте страх перед смертью – это естественное явление. Но даже за те несколько дней, что они провели на постах во время перестрелок, было для них опытом, они закалились, прямо на глазах стали взрослыми мужчинами и ни у одного из ребят не было в глазах панического страха», – продолжил А. Бежанов.
Когда после полуночи город стали обстреливать системами ГРАД, стало ясно, что грузинская власть не сдержала свои обещания о прекращении огня и началась война. К рассвету поступила информация, что грузинские войска с тяжелой бронетехникой войдут в город со стороны селения Тбет.
3-я рота ОМОН из трех групп (всего 30-40 человек) выехала на западные границы города. Первая группа расположилась у моста между с. Тбет и с. Ногкау, вторая около кафе (где сейчас находится памятник погибшим омоновцам) и третья группа стояла у надписи «Цхинвал» около леса.

Утро 8 августа
«8 августа в 6 часов утра нам сообщили, что грузины заняли с. Хетагурово и идут на город. Мы были уверены, что они будут пробираться через поля и подальше от дороги выстроились в ряд готовые к схватке. Но не прошло и получаса, как увидели грузинские танки на трассе», – отметил наш собеседник.
Первая группа омоновцев встретила «гостей» достойно, завязался неравный бой. К ним на помощь поспешила и вторая группа. Алан Кабисов – гранатометчик со своим помощником Артуром Санакоевым стали стрелять по танкам с гранатомета. К ним присоединились и ребята на БТР Роин Джиоев и Сослан Малдзигов, но вскоре грузинский танк подбил БТР.
Местность была открытая и ребята оказались лоб в лоб с грузинскими танками. Когда все снаряды гранатомета закончились, пришлось стрелять пулеметами и автоматами.
«Война есть война и бояться смерти – это нормально, но ни один из сотрудников ОМОН у с. Ногкау внешне не показал слабость. И хотя все мы понимали, что таким оружием танк не подбить и не остановить, никто из парней даже не подумал уйти с поля боя», – подчеркнул наш собеседник.
Без боеприпасов оказывать сопротивление было нечем, и командир взвода приказал бойцам отход к Ногкау, а первая группа отступила в сторону «Шанхая». Грузинские танки с пехотой прошли по трассе к городу.
Омоновцы своих не бросают
«Я отполз к полю, остался позади и думал, что один, но в небольшом овраге наткнулся на Алима Габараева и Сослана Кочиева. Мы снова поползли в сторону дороги, но вблизи упала граната и осколком в нос ранило С. Кочиева. Я перевязал ему рану бинтом. Вдруг мы заметили, что кто-то пытается присесть, но падает. На нем была наша форма и я решил подползти к нему», – рассказал Алан Бежанов. Им оказался Роин Джиоев, он был ранен в грудь пуля задела легкие и он не мог дышать, также два ранения он получил в область позвоночника.
Роин, увидев своих, улыбнулся и попросил воды. Алан Бежанов дал ему немного отпить и попытался его вытащить, но раны дали о себе знать и от боли он закричал. Прекрасно понимая, что грузины могли его услышать, он сказал, чтобы его оставили «все равно мне не выжить, не тратьте время зря».
Алан Бежанов дополз обратно до ребят и вернулся с Алимом Габараевым. Вместе они подняли раненого и перетащили к себе в овраг. Через некоторое время ребята услышали женские голоса – это были работники кафе. Грузины хотели их убить, но один военный, по словам женщин, (возможно осетин, так как хорошо говорил на осетинском) попросил остальных отпустить их. Одна из женщин сняла верхнюю одежду, и ребята перевязали рану Роину.
«Они попросили у нас автоматы, на всякий случай, одна из них служила в Минобороне и умела стрелять. Оставив раненых с ними, мы вернулись на поле боя, и только тогда увидели, что нескольких наших ребят не стало. Алан Кабисов и Алан Санакоев лежали недалеко друг от друга, они, наверное, подползали к врагу, крепко держась за оружие. У Алана Кабисова за плечо был закинут гранатомёт, хотя выстрелов уже не было, он его не бросил, а в руках держал автомат. Чуть выше лежали другие ребята Сослан Малдзигов и Гайоз Биченов. Почти все они были убиты танковым пулеметом», – с горечью уточнил А. Бежанов.

Жив ли город…?
Роину Джиоеву становилось все хуже и хуже, он бредил и омоновцы боялись, что потеряют и его. Пролетел грузинский самолет и стал бомбить город. Через некоторое время пролетел еще один, но он оказался российским и стал стрелять по грузинскому самолету и войскам у Дубовой рощи. Поначалу бойцы сразу не поняли, что происходит, но когда грузинские войска стали бежать обратно, все стало ясно.
Нельзя было больше ждать, Роину было совсем плохо и омоновцы решили – нужно срочно выбираться. Алим Габараев остался присматривать за раненым, а Алан Бежанов пошел в с. Ногкау искать машину.
Подойдя поближе к селу, он громко заговорил по-осетински, чтобы не пугать людей и из подвала первого дома вышли несколько человек. Алан попытался разузнать обстановку, что происходит в городе, но жители села и сами ничего не знали. Когда омоновец объяснил, зачем пришел, то ему дали ключи от стоящего недалеко уазика. По словам нашего героя, там был парнишка, который вызвался быть водителем.
«Мы подъехали к нашим и с Алимом Габаревым забрали раненого Роина в больницу. Только по дороге в город мне стало страшно, проносились сотни мыслей: «а вдруг в городе уже нет живых», «а если и в больнице уже никого не будет», мы даже не знали, существует ли еще само здание больницы. Поближе к лесу перед нами предстала страшная картина: вокруг было много погибших, горели машины, несколько деревьев, оставшиеся грузинские войска бежали в хаосе. На нас никто даже не обратил внимания, и мы проехали мимо них», – продолжил он повествование.
Ребята решили после боль-ницы поехать на работу и там уже с остальными сотрудниками ОМОНа обдумать, что предпринимать дальше.
«Доехали. Подвал больницы был полон ранеными, когда медсестры и врачи увидели машину, сразу выбежали к нам и унесли Роина. Мы заехали на работу и там застали еще одного убитого – Тамаза Плиева. Забрав грузовик с работы, мы вернулись обратно за женщинами и за телами наших ребят – наших героев», – завершил свой трагичный рассказ командир взвода Алан Бежанов.
Мадина БЯЗРОВА