На этой неделе в Южной Осетии торжественно отметили очередную, 24 годовщину ввода миротворческих сил. Смешанные силы по подержанию мира были введены в тогдашнюю зону грузино-осетинского конфликта 14 июля 1992 года, обеспечив до 2004 года 12-летнюю мирную передышку обескровленной в неравной трехлетней национально-освободительной войне Южной Осетии против агрессии грузинского неонацизма.
К тому времени от 117 осетинских сел остались только пепелища. Большие разрушения были в городе Цхинвале и других населенных пунктах республики. Грузинские агрессоры, осуществляя очередной геноцид Южной Осетии, совершили чудовищные преступления. В летописи геноцида навсегда останутся Зарская и Ередская трагедии, массовые убийства мирных жителей по этническому признаку и другие зверства. Однако, несмотря на потери и колоссальное превосходство в силах со стороны грузинских формирований, югоосетинским силам самообороны удалось отстоять столицу республики и основные населенные пункты.
Неприкрытая попытка геноцида осетинского народа вызвала возмущение общественности Российской Федерации. Особо следует отметить и роль Северной Осетии, где хоть и с промедлением, но осознали, что происходит на Юге Осетии. Одним из факторов, подтолкнувших тогдашнее руководство России к вмешательству в сложившуюся ситуацию, стали массовые митинги во Владикавказе с требованием немедленного прекращения кровопролития в Южной Осетии. Ситуация дошла до того, что Верховным Советом Северной Осетии было принято обращение к властям РФ, где было четко обозначено, что в случае игнорирования геноцида южных осетин Северная Осетия оставляет за собой право выйти из состава федерации и самой оказать помощь своим южным братьям.
Все эти факторы повлияли на дальнейший ход событий. В первой половине июня 1992 года комиссия Верховного Совета РФ после изучения ситуации предложила Совету Безопасности России принять меры по прекращению огня и предупредить Грузию о возможных последствиях.
Таким образом, Дагомысские, или же Сочинские соглашения, подписанные 24 июня 1992 года, стали следствием героической борьбы осетинского народа и поддержки со стороны патриотических сил в России. Четырехсторонние переговоры между Россией, Грузией, Северной и Южной Осетией привели к подписанию соглашения «О принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта». В соответствии с ним в Южную Осетию вводились трехсторонние миротворческие силы, включавшие по одному батальону от каждой стороны – всего 1500 человек. Однако, несмотря на подписанное 24 июня соглашение, грузинские войска продолжали боевые действия против Южной Осетии вплоть до самого ввода миротворческих сил 14 июля 1992 года. Даже утром 14 июля, когда колонна российских миротворцев шла к Цхинвалу, когда для жителей республики забрезжила слабая надежда на наступление долгожданного мира, был совершен очередной варварский артиллерийский обстрел города, приведший к жертвам среди мирного населения.
Ввод миротворческих сил стал для населения республики настоящим праздником, несмотря на сохраняющуюся опасность от снайперского огня, люди собрались на улицах, встречая с цветами и со слезами радости российских миротворцев. 14 июля стал для Южной Осетии праздничным днем, а в календаре дат появился День миротворца. Слово миротворец вошло в жизнь граждан РЮО, став синонимом мира и безопасности. Тогда многие верили, что наступил конец войне и мир будет окончательным, но оказалось, что это была лишь временная передышка, перемирие перед новой войной.
Миротворческая операция в зоне грузино-осетинского конфликта, согласно классификации ООН, началась с третьего этапа установления мира, предусматривающей проведение решительных мер при условии соглашения между сторонами о прекращении огня и других враждебных действий, до направления в зону конфликта миротворческих сил. Деятельность Смешанных сил по поддержанию мира (ССПМ) регулировалась Смешанной контрольной комиссией, сопредседателем которой от российской стороны тогда стал Сергей Шойгу. В ведении СКК также находилось проведение переговоров между сторонами.
Три мотострелковых батальона миротворцев от каждой из сторон контролировали территорию по фронту до 90 км, в глубину до 40 км. Общая площадь зоны ответственности ССПМ составляла 1736 кв. км, на которой проживало около 100 тысяч человек.
Более 10 лет миротворческая операция в Южной Осетии считалась самой успешной среди операций подобного рода, ее в один голос называли уникальной, не имеющей аналогов. В 90-е годы никто не мог предположить, что уникальная миротворческая операция окончится трагедией для самих российских миротворцев. Такая позитивная картина продолжалась вплоть до прихода к власти режима Саакашвили, главной целью которого стало выполнение геополитического заказа по вытеснению России из сферы ее влияния на Кавказе. В сложившейся ситуации российские миротворцы оказались препятствием на пути реализации реваншистских планов грузинской политической элиты. В связи с этим с первых месяцев 2004 года в грузинских СМИ нарастает волна обвинений и оскорблений в адрес российских миротворцев.
Новые власти Грузии использовали любую трибуну для озвучивания своих требований по выводу российских миротворцев, предлагая заменить их то на международные полицейские силы, то еще на кого-то. Наряду с Саакашвили на этом поприще отличились грузинские политики, нынче пытающиеся состояться в амплуа якобы пророссийских деятелей – тогдашний министр обороны Ираклий Окруашвили и спикер парламента Нино Бурджанадзе. Тквиавский контрабандист и неудачливый грузинский бисмарк, вновь пытающийся укрепить свои позиции в Гори, требовал от парламента Грузии принять постановление о выводе российских «голубых» касок, не считаясь ни с чьим мнением. «Мы должны объединить страну, и меня вообще не интересует, что думают в Европе какие-то скептики. У нас однозначная твердая позиция в связи с тем, что Россия никогда не сможет окончательно аннексировать наши территории. Никакая рекомендация со стороны наших европейских коллег с тем, чтобы мы внесли в наши отношения какое-то потепление за счет этих проблем, не будет решающей и приемлемой для меня», – воинственно заявлял «железный» Ираклий, на поверку оказавшийся скорее пластилиновым.
Ему вторила несостоявшаяся «примадонна» грузинского парламентаризма. Примерно в тот же период, выступая на заседании Совбеза ООН, Нино Бурджанадзе обвинила Москву в пособничестве нарушениям прав человека и этническим чисткам, а также в препятствовании переговорам о будущем статусе Абхазии. Пытаясь убедить Совет Безопасности в необходимости замены российских миротворцев в Абхазии и Южной Осетии, Нино Бурджанадзе с пафосом заявляла, что «все грузинское общество совершенно не доверяет российским миротворцам». Конечно, сейчас «заклятый» сторонник сближения с Россией предпочитает об этом не вспоминать.
Информационная кампания против миротворцев была не просто элементом антироссийской риторики. Фактически она преследовала цель подготовить общественное мнение других стран к предстоящей военной акции против российского миротворческого контингента, что и произошло в августе 2008 года, когда грузинские войска нанесли удар по Верхнему городку на южной окраине Цхинвала, где дислоцировался российский батальон ССПМ.
С 2004 года сводки ССПМ с каждым днем начали становиться все тревожнее и тревожнее, фиксируя факты убийств, захвата заложников и обстрелов города Цхинвала, населенных пунктов РЮО. Так продолжалось вплоть до 8 августа 2008 года, когда агрессия Грузии достигла своего апогея. Через 16 лет после подписания Дагомысских соглашений и ввода миротворческих сил Грузия вновь начала полномасштабную агрессию против Южной Осетии. Особо следует отметить участие грузинского миротворческого батальона в агрессии и нападении на своих российских и осетинских коллег. Грузинская часть ССПМ, фактически прекратившая миротворческую деятельность, вышла из-под общего командования миротворческих сил, превратившись в один из основных механизмов подготовки к агрессии. Грузия использовала свой миротворческий батальон для обкатки грузинских коммандос и офицерского состава в зоне конфликта, чтобы они могли лучше ориентироваться на будущем театре боевых действий. Кроме того, грузинские миротворцы активно использовались в провокациях и разведывательной деятельности на территории Южной Осетии. Непосредственно перед началом агрессии грузинская часть ССПМ покинула расположение штаба миротворцев в Цхинвале, даже не предупредив своих российских и осетинских коллег о готовящемся нападении.
Скрытно покинув расположение Объединенного штаба ССПМ, Курашвили со своими офицерами принял самое активное участие в атаке на Цхинвал, не забыв позвонить своему формальному командующему генералу Кулахметову и сообщить о том, что Грузия начинает военную операцию по «наведению конституционного порядка». По всей видимости, трудно будет найти в истории международного права другой случай такого вероломства по отношению к своим коллегам по миротворческой операции. Точно так же не найти и примера такого варварского нападения на миротворцев с последовавшими массовыми жертвами из их числа. Иначе как очередным проявлением политики «двойных стандартов» нельзя назвать и отношение к трагедии российских миротворцев, кстати, имеющих статус международных, со стороны западных стран и международных организаций, активно принимающих всякого рода резолюции по беженцам и требующих вывода российских войск из «оккупированных территорий».
Вместо принятия бессмысленных бумажек Генеральная ассамблея ООН, Европарламент, Парламентская Ассамблея ОБСЕ и другие структуры должны рассмотреть вопрос об ответственности Грузии за открытое нарушение норм международного права, каковым стало массовое убийство российских миротворцев. Это военное преступление доказано неопровержимыми фактами, в частности, показаниями грузинских пленных, которые подтвердили наличие приказа открывать огонь по российским миротворцам. Так, по словам одного из военнослужащих 41-го пехотного батальона 4-й бригады ВС Грузии, 7 августа 2008 года его батальон выдвинулся из г. Гори. По распоряжению командира батальона грузинские солдаты должны были немедленно открывать огонь на поражение по всем, включая мирных жителей, которые будут мешать их следованию, а по военнослужащим из числа осетинских ополченцев и российским миротворцам открывать огонь немедленно, независимо от того, что они делают.
Как позже выяснят следователи Следственного комитета России, грузинские коммандос на территории Верхнего городка добивали раненных российских миротворцев контрольными выстрелами в голову.
В августе 2008 года российским и осетинским миротворцам пришлось выполнять не свойственные им задачи. Вместо разъединения противоборствующих сторон они должны были вести бой за собственное выживание. В знак признания боевых заслуг многие военнослужащие осетинского и российского батальонов были награждены государственными наградами России и Южной Осетии.
После признания независимости Южной Осетии со стороны России и подписания базового договора о дружбе и взаимопомощи, в соответствии с которым на территории Южной Осетии для обеспечения ее безопасности разместилась 4-я российская база, надобность в миротворческих силах как таковых отпала. 8 октября 2008 года было официально заявлено о прекращении деятельности ССПМ в зоне грузино-осетинского конфликта. Формально это означало прекращение миротворческой операции, однако миротворческая миссия России на Кавказе и, в частности, в Южной Осетии продолжается до сих пор. На сегодняшний день российские военные базы в РЮО, Абхазии и Армении являются серьезной сдерживающей силой для потенциальных агрессоров, действуя отрезвляюще на реваншистские силы в Грузии, а также на тех, кто регулярно пытается вновь расшатать ситуацию в Кавказском регионе. Эти попытки не прекращаются, скорее на данном этапе мы вновь становимся свидетелями очередного витка милитаризации Грузии и усиления военного присутствия НАТО в регионе. Активная деятельность учебного центра альянса в Грузии, новый договор между США и Грузией об оборонном партнерстве, подписанный в ходе визита госсекретаря США Джона Керри в Грузию в начале июля, создают реальные предпосылки для эскалации напряженности в Закавказье. В складывающейся обстановке только усилия России могут в очередной раз повернуть развитие ситуации в мирное русло, остановив подготовку новой агрессии.
А. ТЕДЕЕВ
