«Мы восхищаемся древностью, но живем современностью».
Овидий
«Будь способен знать начало и путь древности, и это знание позволит тебе видеть путеводную нить, ведущую к сегодняшнему дню».
Лао-цзы
Все народы мира дорожат наследием своих предков. Материальными и духовными памятниками культуры. Осетины – представители этноса, культура которых имеет древнейшие истоки, вобрала в себя неисчислимое количество народной мудрости и многовековой опыт. Она отражает историю развития народа во всем разнообразии. Словно в волшебном калейдоскопе, в обычаях и традициях, в памятниках культуры и архитектуры проявляются многочисленные грани, сложившиеся в разные временные эпохи.
Одним из бесценных даров наших предков осетин-аланов являются памятники культового зодчества. Ярким примером которого являются три храма Х века Нижне-Архызского городища (Карачаево – Черкесия). Этот историко-архитектурный и археологический комплекс относится к 7 – 14 вв. н.э. – он является одним из крупнейших памятников раннего средневековья на территории Российской Федерации.
Христианство проникло в Аланию из Византии. В 921-925 г. н.э. Аланская знать приняла крещение. Аланский город Магас стал центром Аланской митрополии, которая входила в юрисдикцию Константинопольского патриархата. Принятие христианства сопровождалось активным строительством храмов. Византийский стиль возведения крестово-купольных храмов лег в основу строительства кафедрального собора на берегу реки Большой Зеленчук (Северный Храм).
Это единственный сохранившийся из всех епархиальных центров Северного Кавказа эпохи Средневековья. Три православных храма – свидетели эпохи могущества Аланского государства и процветавшей в ней христианской веры. Масштабы строительства свидетельствуют не только о материальном и техническом благосостоянии, но в первую очередь о широком распространении христианства, о высокой духовности народа в целом. Алания поддерживала связи с Закавказьем, Ближним Востоком, Византией Киевской Русью.
На территории Южной Осетии храмовые постройки такого масштаба, к сожалению, не встречаются. Но есть немалое количество храмов и церквей, относящихся по времени своего строительства к тому же периоду, что и храмы Нижнего Архыза. Практически в каждом высокогорном осетинском селе есть святилища (многочисленные дзуæрттæ, кувæндæнтæ, аргъуантæ), построенные или перестроенные в эпоху христианизации алан, а позже и осетин. Ценность этих памятников, разбросанных по территории всей Осетии, не только в том, что они являются эпицентрами духовности и местом для вознесения молитвы. Эти храмы – уникальные строения, донесли до наших дней не только христианскую традицию в архитектуре, но и дохристианскую культуру зодчества, уходящую вглубь веков и хранящую в себе представления о Мире и Боге наших далеких предков. По сути это – тайники истории, которые нам предстоит еще изучить и расшифровать. Вот почему мы обязаны хранить все дошедшие до нас памятники в неизменном виде и стремиться к восстановлению их в точном соответствии с их начальным обликом.
В настоящее время, когда православие в Осетии возродилось и вновь обретает былую силу, оно, безусловно, формируется по-новому, в соответствии с сегодняшними реалиями и веяниями настоящего времени. Распространяясь и осваивая новые территории, как на Севере Осетии, так и на Юге, восстанавливаются многие храмы и часовни. Практика восстановления и реконструкции церквей в Осетии, особенно на Юге, к сожалению, не имеет масштабного, как говорится, государственного размаха. И опыт работ у нас в этой сфере очень скромный.
А за много лет противостояния агрессии Грузии, когда речь шла о выживании людей, последовали упадок и застой практически во всех сферах. О памятниках культуры и речи не было. Долгое время вопросы о сохранении и восстановлении памятников даже не поднимались, а если и поднимались, то носили сугубо риторический характер. Такой расклад имел печальные последствия. И ценой тому стали многие десятки навсегда потерянных памятников архитектуры и культуры.
Возвращаясь к сегодняшним реалиям, отрадно отметить, что восстановление церквей, хоть и не столь регулярно, как хотелось бы, но все-таки ведется. Символично, что инициатива эта исходит не от представителей культурной элиты и церковного правления, а от отдельных прихожан церкви.
На данный момент большую часть восстановленных церквей, если не всех, составляют те, что возвращены нам стараниями самих прихожан или же благодаря спонсорской поддержке частных лиц. Личная инициатива и благотворительность похвальны и заслуживают уважения в любые времена. Но благие намерения становятся добрыми делами лишь тогда, когда стремятся к благу всеобщему, а не служат средством удовлетворения честолюбия и корысти отдельных лиц. В нашем обществе установилось негласное правило, что финансовая свобода и независимость дают независимость и в деятельности, и в порядке мышления.
Прав тот, у кого деньги и власть.
Таким образом, строительство храмов и реконструкция их в произвольном стиле стало явлением повсеместным. Сложно предъявлять какие-то требования к тем, чья деятельность направлена на созидание. И даже если она не соответствует никаким «правилам», в душе она рождает только благодарность. Ответственность в делах нравственности каждый сам несет перед Богом и перед собственной совестью. А вот ответственность за сохранность и восстановление памятников культуры лежит на государстве. Она призвана обеспечить в первую очередь наличие памятников в настоящем и сохранность их в будущем для последующих поколений. Задача эта не только ответственная, но и довольно дорогостоящая, требующая профессионального подхода и большого опыта работы. Специалистов в области реконструкции и реставрации у нас на родине нет, как нет и крупных инвесторов в этой сфере. Все перечисленные факторы значительно осложняют работу служащих отдела охраны памятников. Все озвученные проблемы вряд ли возможно решить за короткий промежуток времени, так как они не входят в число злободневных. А время в данном случае работает против нас. Каждый день по крупицам расщепляется, размывается, выветривается и разрушается наше архитектурное наследие, все то, что строилось веками.
Острота споров вокруг восстановления храмовой архитектуры в нашей республике усилилась на фоне возникших разногласий о способах ее разрешения.
Довольно странное и спорное противостояние. С одной – стороны желающие помочь восстановить храмы и памятники как объекты в первую очередь духовной культуры, места для молитвы. А с другой стороны – люди, стремящиеся сохранить первоначальный облик самого здания, являющийся в свою очередь уникальным материальным памятником. Казалось бы, совершенно очевидно, что сложившаяся ситуация – это площадка для сотрудничества, которая может сблизить и укрепить доверие народа и представителей государственной службы. На деле получается совершенно противоположное.
В результате несогласованности действий отдельных меценатов и государственной службой охраны памятников этот вопрос порой перерастает в абсурдную конфронтацию. Вряд ли можно ожидать от такого развития ситуации какого-то положительного результата.
Так как вопросы духовности и религии весьма деликатны и видение их часто крайне субъективно, возможно, имеет смысл подойти к решению проблемы с практической стороны. Пути разрешения ситуации есть. Ведь конечная цель для обеих сторон одна – сохранение и восстановление памятников прошлого для настоящего и будущего поколений.
Возвращаясь к теме Архызских храмов, хочется отметить, что именно они воплощают в себе тот идеал и духовной, и материальной культуры, выраженный в архитектуре, к которому следует стремиться, возрождая лучшие традиции христианства. Обращение к традициям предков в данном случае – лучший компромисс, к которому можно прийти в вопросах восстановления и строительства храмов. Практика возведения таких церквей в Северной Осетии уже есть. На территории Аланского Успенского (в Фиагдоне) мужского монастыря возведен храм, стилизованный под Зеленчукский Северный храм. Созерцая величественную и суровую архитектуру алан, становится совершенно непонятно, почему мы с такой легкостью обрубаем наши корни, обращаясь в архитектуре к традициям иных народов.
Как показывает практика, ресурс, позволяющий строить и восстанавливать в настоящее время, в нашей республике есть. И нужно с благодарностью и радостью поощрять все инициативы, направляя благие намерения в нужное русло, а не защищать памятники от их же будущего. И т.н. Красная церковь святого Георгия Победоносца, и церковь Николая Чудотворца, и Джеры дзуар и еще много других памятников ждут здравых решений, взвешенных и последовательных действий, направленных на всеобщее благо. Какие бы сложности и разногласия не возникали на пути к этой благородной цели, нельзя позволить, чтобы мелочное и прозаическое помешало столь масштабным и значительным делам, во имя духовного возрождения нации, во имя торжества Веры.
Мария КОКОЙТЫ
