Аланское национальное пространство как основа сохранения идентичности осетинского народа

Сегодня историческая наука широко привлекается для обслуживания геополитических и националистических целей. Появляются научные изыскания, авторы которых пытаются обелить Лаврентия Берия, предателя Родины генерала Власова. Вдруг выясняется, что все то, что изложено в учебниках истории – вымысел советской историографии, а реальная история народов совсем иная. Иногда подобные изыски псевдоисториков безобидны и ограничиваются самопиаром, но порой преследуют далеко идущие цели.

В своем Послании к народу и Парламенту Леонид Тибилов отметил, что мы сегодня являемся свидетелями того, что осетинский народ фактически пытаются лишить его этнической истории. «В последнее время этот вопрос актуализировался в связи с участившимися попытками со стороны некоторых, с позволения сказать, ученых фальсифицировать историю. Мы стали свидетелями того, к чему приводят такие извращения науки на практике», – отметил Президент.

Эти слова были вызваны конкретной причиной – попытками переписать историю осетинского народа, предпринимаемыми в последнее время рядом исследователей из северокавказских республик. Сегодня права на эксклюзивное обладание аланским наследием предъявляют представители карачаевского, балкарского и ингушского этносов.

В конце 2015 года новый импульс получила многолетняя дискуссия о том, какие народы на Северном Кавказе могут претендовать на статус прямых потомков алан и Аланского государства. Поводом к новому витку дискуссии послужило открытие в Ингушетии въездной арки в город Магас, которая получила более чем символическое название «Аланские ворота». Этот факт не остался незамеченным и в Осетии.

Если в течение двухсот лет право осетин на скифо-сармато-аланское наследие практически не оспаривалось, то в последние годы это стало предметом дискуссии между несколькими народностями Северного Кавказа: осетинами, карачаевцами, балкарцами и ингушами. Ингуши подсоединились совсем недавно, но по своей активности превзошли других претендентов.

Средневековое государство Алания существовало на Кавказе с начала I тысячелетия до середины XIV века, пока не пало под нашествием монголов. В период своего расцвета Алания охватывала территории современной Северной Осетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии и некоторые районы современной Ингушетии. После того как аланы вынуждены были покинуть равнины и уйти в горы под давлением захватчиков, их земли захватили пока монголы, а после и другие племена. В Карачай и Балкарию пришли половцы, которые ассимилировали местное население, при этом переняв многие обычаи, термины, элементы этикета и культурных традиций алан.

Мы, осетины, долгое время спокойно смотрели на все попытки переписать историю. До тех пор, пока научные и околонаучные дискуссии не стали претворяться в реальные дела. Ситуация могла сложиться так, что мы могли вообще потерять право иметь отношение к понятию «алан» и «Алания». Пришлось в срочном порядке предпринимать конкретные шаги.

В 1995 году к названию Республики Северная Осетия по праву было добавлено наименование Алания. Определив аланский бренд и в других культурных и политических нишах, нам удалось добиться того, чтобы большая часть россиян по-прежнему устойчиво ассоциировала с наследием древних алан именно современных осетин – как потомков древнего ираноязычного народа.

Однако наших оппонентов не смущали очевидные факты истории и языковой преемственности осетин от алан. Так, ингушским властям удалось в 1998 году присвоить новой столице Ингушетии, заложенной четырьмя годами ранее, название Магас. Это решение было с дальним историко-политическим прицелом. Поскольку Магас – это название столицы древнего Аланского царства. Так, согласно средневековому автору аль-Масуди, «столица царства аланов называется Ма’ас, что означает – благочестие».

Хотя еще вопрос, там ли находился город Магас, и если это даже так, то в древности здесь жили аланы, после ухода которых сюда пришли ингушские племена. С таким же успехом жители Ростовской области могут себя называть аланами только потому, что в ростовских степях на берегу Дона жили аланы.

Карачаевцы и балкарцы установили у древних аланских храмов в Зеленчуке памятный камень с надписью: «Аланам от благодарных потомков карачаевцев и балкарцев». Как бы то ни было, до недавнего времени в сознании остальных народов Кавказа аланское наследие никогда не отождествлялось с ингушами или карачаево-балкарцами.

Однако в ноябре 2014 года в Москве на базе Российской академии наук прошла «Международная научная конференция «Этногенез, история, язык и культура карачаево-балкарского народа». По итогам конференции вышло много статей, интервью, передач и сюжетов.

Впрочем, сегодня в битву за аланское наследие включились не только ученые, но многочисленные архивариусы, краеведы, общественники, интернет-блогеры. Вдруг всем захотелось видеть в числе своих предков не каких-то местных горцев-аборигенов, а народ, история которого овеяна легендами.

Все эти действия «детей лейтенанта Шмидта» во многом обязаны своим современным жизненным реалиям. Среди них, видимо, в первую очередь следует учитывать субъективный фактор. Любой человек, а тем более представитель кавказского народа, хочет знать о своем происхождении, происхождении своей семьи, рода, народа. Его здоровая заинтересованность в конечном итоге подвигает к ознакомлению с данными исторической науки. Сама историческая наука относится к так называемым «проницаемым наукам». Она предстает перед неискушенным в ее законах человеком в виде некоего повествовательного объекта, что создает иллюзию возможности и лично, без всякой подготовки включиться в это повествование. Многим кажется, что можно прочитать одну-две книги, и этого достаточно, чтобы стать экспертом в исторических вопросах. Не последнюю роль играет желание прославиться или получить хоть какую-то известность, хоть какой-то авторитет в глазах окружающих. Данная тенденция ведет и к усилению националистических идей, поскольку ориентируется на определенную национальную аудиторию. Видимо, поэтому работающие на Северном Кавказе в последнее время краеведы и архивариусы стремятся прежде всего опубликовать свои «открытия» в средствах массовой информации. Если они и участвуют в научных конференциях, то они, как правило, при всех своих названиях носят местный характер и, соответственно, могут получить отражение в местных СМИ. Исключением стала разве что упомянутая выше конференция в Москве, которая получила, впрочем, неоднозначную оценку в академических научных кругах России и зарубежья.

Тем не менее, вода камень точит. И уже сегодня в интернет-пространстве среди прямых потомков алан уже упоминаются и балкарцы, и карачаевцы, и ингуши.

В Осетии реакция на эти события неоднозначная: одни считают, что предпринята очередная попытка переписать историю, другие не видят ничего зазорного в том, что соседи хотят отождествлять себя с предками осетин.

Доктор исторических наук, профессор Людвиг Чибиров считает, что, например, открытие арки «Аланские ворота» в Ингушетии «носит политический, но никак не исторический и тем более научный характер». С его слов, «кавказские народы схлестнулись в борьбе за исключительное право называться аланами». Карачаевцы, ингуши пытаются отнять алан у осетин, игнорируя мнение мировой академической науки, давно определившейся в вопросе этногенеза осетинского этноса, – уверен Л.Чибиров. Противоположного мнения придерживается первый заместитель председателя осетинского парламента Станислав Кесаев. «Возмущения некоторой части нашего населения по поводу открытия «Аланских ворот» – это продолжение возмущения по поводу названия столицы Магас», – полагает он. «Мы не можем любому народу, в том числе братскому ингушскому запретить считать, что у него есть право выбирать себе предков. Наши же патриоты должны просто знать, что Родину надо любить не словами, а делами», – заявил С.Кесаев.

Толерантность североосетинского политика не может быть не одобрена. Но не все так просто. Это как никто другой понимаем мы в Южной Осетии. В те периоды, когда страна вынужденно находилась в составе грузинского государства, власти Грузии старались изничтожить самостоятельность осетин всеми возможными способами. И военно-репрессивные методы были не единственными в наборе средств.

Грузинская историческая наука отказывала в праве на существование такого понятия, как «южные осетины», а сам термин «Южная Осетия» вообще вызывал истерику в академических кругах Тбилиси. Наивно думать, что за упразднение понятия «Южная Осетия» впервые выступили грузинские националисты во главе с Гамсахурдия, все это началось намного раньше, еще в эпоху советского интернационализма и дружбы народов.

Еще большее неприятие в Академии наук Грузии вызывало то, что осетины были потомками славных алан, в Тбилиси бы предпочли, чтобы осетины оставались без роду и племени. Впрочем, не поощрялись исследования, определяющие преемственную линию скифы-сарматы-аланы-осетины даже в Северной Осетии. Как пример, – запрет на распространение здесь книги В.Кузнецова «Очерки истории алан», вышедшей в свет в 1984 году. В книжных магазинах Владикавказа издание изъяли, однако в Цхинвале книгу можно было приобрести свободно, и благодаря этому научное исследование разошлось по стране.

Было бы неправильно утверждать, что осетинская наука не реагирует на вызовы. Но дело в том, что осетинские ученые оппонируют на научном уровне, а псевдоисторики – на уровне обывательском. К сожалению, люди с большей легкостью потребляют беллетристику, чем сложные по восприятию научные тексты. Порой красиво оформленная легенда кажется более правдоподобной, чем многостраничный труд, изобилующий сложными терминами и цитатами.

Но даже академических трудов нет в достаточном количестве. Если, например, в Северной Осетии еще выходят академические издания по истории осетин, то в Южной Осетии с этим определенный пробел. В Республике каждый год выходят в свет десятки книг, но это в абсолютном числе поэтические сборники, литературные антологии, сказки, фотоальбомы, календари, словари, учебные пособия по языку и методике преподавания. Из этого разнообразия можно выделить разве что первый том собрания трудов историка Ю.Гаглойти (2010 г.) и исследование по археологии Р.Гаглойты (2012). И все!

Однозначно, что имеющиеся серьезные издательские возможности используются нерационально. Это то же самое, если бы мы, имея пушку, стреляли из нее по воробьям вместо противника.

Конечно же, можно будет услышать и возражение. А были ли такие исследования, которые не издали? Но надо понимать, что спрос рождает предложение. И если у нас нет спроса на исторические изыскания, они и не появятся.

В своем Послании к народу и Парламенту РЮО Леонид Тибилов определил новое понятие – «аланское национальное пространство», которое должно стать основой сохранения этнической идентичности. Но мы должны осознавать, что это пространство должно быть не только очерчено визуально, но и наполнено содержанием.

Аналитический отдел газеты «Южная Осетия»