История лейтенанта Григория Кочиева доказывает, что если Бог дает тебе «второй шанс» проявить себя в этой жизни, то ты просто обязан жить долго и работать на благо развития своего государства.
10 августа 2008 года Григорий Кочиев был ранен. Пуля грузинского фашиста, стрелявшего в спину югоосетинскому солдату, затронула практически все органы брюшной полости, но он выжил…

Защита Родины у них в крови
В августе 2008 года Григорию Кочиеву было всего двадцать лет. Он служил во 2-й роте 6-го батальона Министерства обороны Южной Осетии. Защита Родины в их семье – дело чести. Ведь и отец Григория Михаил Кочиев работал в системе органов внутренних дел и, как говорит глава Фонда раненых, ставших инвалидами в ходе боевых действий на территории Южной Осетии в 1989 – 2008 гг. Мадина Плиева, он настоящий патриот.
«С отцом Григория я знакома еще с 90-х годов, – говорит Мадина Плиева. – Он достойный защитник Отечества и настоящий патриот, награжден Орденом «Уацамонга». Все же защита Родины у них в крови. А настоящие защитники никогда не говорят о своих поступках, они молча действуют. Я стараюсь поддерживать наших ребят, они пожертвовали своим здоровьем ради независимости и процветания нашей республики, ради благополучного будущего наших детей. Невозможно забыть геноцид осетинского народа, раны всегда будут напоминанием страшных событий и зверств грузинского режима. А сколько ребят отдали свои жизни!»
Как все начиналось
Война 08.08.08. застала героя нашей статьи на боевом посту. К тому времени ситуация накалялась с каждым днем, а несколько последних дней интенсивно обстреливались приграничные осетинские села. Все подразделения военного и правоохранительного ведомств были переведены на усиленный режим несения службы. По словам Григория, их рота располагалась в селе Квернет. 7 августа ребята в количестве восьми человек заступили на дежурство. Ночью началось… Спящий город подвергся массированному обстрелу крупнокалиберными снарядами. Со стороны Грузии летели реактивные системы залпового огня «Град».
«Из села Квернет город практически был как на ладони. Как только начался обстрел, свет погас, в темноте четко можно было понять, из каких орудий стреляют. Под утро 8 августа к нам пришли ребята с привокзального района и из нашей роты, все вместе встали на защиту Отечества. Все-таки наш народ умеет сплотиться и объединиться, когда дело касается защиты Родины», – считает он.
За сутки он стал «чужим»
На второй день Григорий с сослуживцами направился в Цхинвал, интенсивный обстрел города продолжался. Как только они покинули расположение роты, сразу по селу грузины нанесли авиаудары. Каждый из них хотел выяснить судьбу родных. К тому времени связи уже не было, телефоны не работали, да и зарядки сели. Одного из друзей, самого молодого, на службу привел Григорий, вместе они оказались и на посту, и он чувствовал свою ответственность за его жизнь. Решил пока доставить домой его, чтобы родители за него не беспокоились, а после проведать домочадцев. «Он жил в районе улицы Заводская, куда мы направились в первую очередь, после я пошел в конец ул. Ленина, к своим. Было единственное желание найти родных и постараться их отправить в Северную Осетию. Город было не узнать, буквально за сутки он стал для нас «чужим», здания правительства и парламента были разрушены, горели, на улицах много поваленных деревьев, все в черном дыму. Эти картины и по сей день стоят перед глазами. Ни разу не промелькнула мысль все оставить и уехать. О своей жизни человек тогда не думал, мы реально оценивали всю сложившуюся ситуацию, понимали, что противостоять авианалету и авиаударам для нас очень сложно. Знали одно – отстаивать свою республику любой ценой», – вспоминает Григорий.
Перед ним на столе лежала газета «Южная Осетия». Он ее несколько раз сворачивал и разворачивал, нервничал, постоянно смотрел на газету, которую он не отпускал из рук во время всей нашей с ним беседы. Он говорил с трудом, каждое слово приходилось из него практически вытаскивать. Казалось, общение длилось целую вечность, а не какие-то 15 минут. Да и согласился с нами поговорить только благодаря уговорам Мадины Плиевой. «Меня попросила Мадина Амирановна встретиться с вами, я не люблю все это вспоминать и тем более рассказывать, какой из меня герой, каждый выполнял свой долг», – скромно сказал Григорий.
Он рассказывал о своих военных историях, а рядом сидела Мадина Плиева и вытирала слезы. Все ребята из фонда для нее близкие люди, и трагедию каждого из них она считает своей личной.
Подоспевшие вовремя
Григорий увидел сослуживца, который шел на Привокзальную площадь, там собирались ребята. Оттуда пошли в район БАМа, где он встретил и своего отца. Трудно представить эмоции отца, увидевшего на войне живым сына, о котором до того момента он ничего не знал. Была информация, что должны прочистить села, где массово проживало грузинское население, так как и оттуда шел массированный обстрел жилых районов города. Туда и направились югоосетинские защитники. Эти события происходили уже 10 августа. «Первыми в села на северной окраине республики зашла наша рота и коллеги с КГБ. Мы втроем направились в ту сторону, откуда шел сильный обстрел. Один из моих друзей, Давид Габуев (Ширим) очень устал и попросил меня взять его автомат. Я накинул его на плечо, и вместе пошли дальше. В одном большом доме спрятались ребята, которые предупредили нас, что с противоположной стороны их обстреляли, и просили нас быть осторожнее. Мы сразу поняли, что там сидели снайперы. Быстро сориентировались, разработали план, как определить их местоположение, и наметили тактику наших дальнейших дейст-вий», – пояснил Григорий Кочиев.
Они решили выманить снайпера. Но у ребят быстро закончились боеприпасы. «У нас больше нет пуль, – крикнули они на осетинском. – Я осторожно выглянул в их сторону, и сразу почувствовал, как пуля прошла в спину. Тело быстро потеплело, стало жарко. Смог доползти внутрь одного из домов, и упал», – продолжил он.
Считается, что военнослужащие, получившие ранения на войне, сравнивают попадание пули с сильным ударом кувалдой, который просто может сбить с ног. Так и произошло с нашим героем. Он упал. Грузинский военный подошел к нему, долго смотрел, задавал на грузинском вопросы, прицеливался несколько раз, стрелял, но, к счастью, и у него закончились пули. Огнестрельные ранения не выводят человека из строя моментально. Как говорят медики, солдат, даже будучи смертельно раненым, может продолжать сражаться еще некоторое время. Не знаю, откуда нашел Григорий столько сил, но в один момент схватил врага и повалил на землю. В автомате пуль уже не было, и грузин достал нож, хотел воткнуть его в Григория. «Я схватил нож двумя руками и отнял его. Тогда сразу не подумал, что могу порезать руки, посмотрел на них, когда они стали красные от крови. К тому времени подошел и наш третий друг Сергей, который и спас меня. А грузина взяли в заложники. Оказывается, грузинские снайперы выстрелили в меня два раза, вторая пуля попала в автомат Ширима, висевший у меня на плече. Автомат меня и спас. Я потерял много крови, очень ослаб. Ребята не знали, как меня доставить в больницу, а время шло, и мне становилось хуже и хуже. На наше счастье, проезжала машина, заполненная людьми. Видимо, кто-то переправлял свою семью во Владикавказ. Водитель остановился, увидев меня истекающего кровью, высадил всех пассажиров, оставил их на трассе и доставил меня в больницу», – сказал Кочиев.
Он до сегодняшнего дня не знает имени того водителя, который в буквальном смысле спас его от смерти. Но рассказывая эту историю, Григорий не уставал благодарить его, много раз повторял: «Спасибо ему большое!». А вот другой его друг, Алан Кочиев, к сожалению, погиб от вражеского снаряда. «Мы его никогда не забудем», – еле слышным голосом произнес он. И безмолвный взгляд Григория устремился в прошлое, словно перед глазами появился грустный образ друга Алана…
Отец не мог поверить
Григорий все время находился в сознании, помнит весь путь – от ранения до больницы. Его доставили в подвал республиканской больницы, именно там проходили все операции. Помещение было переполнено и медперсоналом, и ранеными. «Даже сегодня ощущаю тяжелые руки врача Айвара Бестаева и медсестер. Я потерял много крови и терял уже сознание. Мне обработали рану, провели все необходимые процедуры. Спасибо большое нашим медработникам. Буквально на второй день меня перевезли в больницу Владикавказа, а через три дня направили в Москву. Там мне провели несколько операций, все внутренние органы были задеты. А потом несколько месяцев реабилитации и восстановления. Приехал домой только перед самым Новым годом», – подчеркнул он.
Мадина Плиева добавила, что югоосетинские врачи сделали все возможное, но оптимистических прогнозов не давали. «В один момент Григорий практически умер. Отец, который сразу же прибежал в больницу, никак не мог поверить в это и плача просил Айвара, царство ему небесное, он был великим врачом, сделать еще что-нибудь. И пока они переговаривались, Григорий пошевелился…», – со слезами на глазах вспоминает Плиева.
Ранения дают о себе знать и по сей день, но жизнь идет вперед. Григорий продолжает служить в Министерстве обороны, награжден многими государственными и ведомственными наградами Юж-ной Осетии и братских республик. Все время нашего разговора он ни разу не улыбнулся. А когда мы его спросили о семейном положении, радость охватила его лицо и сказал: «Женат, у меня двое детей – сын и дочь».
Алена ДЖИОТЫ