Май 1992 года кровью наших соотечественников вписан в новейшую историю Южной Осетии
20 мая – День памяти и скорби – 31-я годовщина Зарской трагедии, которая осталась в памяти народа как один из самых бесчеловечных и кровавых актов со стороны фашистской Грузии.
Предыстория
В мае 1992 года грузинские бандформирования пошли на небывалую эскалацию конфликта: сжигали осетинские села, мирные жители вынужденно бежали кто куда, больше в Северную Осетию. Цхинвал подвергался массированному обстрелу, к югоосетинской территории подступили военные силы Грузии и тяжелая техника. 12 мая грузинские вооруженные бандформирования с бронетехникой ворвались в с. Прис. Многие успели покинуть село, 20 человек были ранены, восемь сельчан были зверски убиты. С 10 по 12 мая в больницу Цхинвала было доставлено 120 человек, из них 15 скончались от ран. Сильный обстрел города продолжался, несмотря на заверения грузинского руководства о прекращении огня.
Бесчеловечный акт насилия
Воспоминаниями о событиях тех дней с нами поделилась семья погибшего Георгия Бибоевича Остаева – его сын, депутат Парламента РЮО Роберт Остаев и супруга – Шура Дьяконова – Остаева, чудом выжившая в Зарской трагедии.
В 1991 году Роберт Остаев вернулся в Цхинвал из Азербайджана, г. Нахичевань, где проходил срочную службу. Парню вместо того, чтобы строить жизнь, пришлось взять в руки оружие и защищать Родину от грузинских агрессоров.
«В 90-х гг. родители жили в с. Сохта Дзауского района, а из шести братьев и сестер два брата находились в России, остальные – в Цхинвале. 19 мая 1992 года отец с матерью приехали в столицу проведать детей и внуков. В тот день меня не было дома. Город подвергался массированному артобстрелу и практически все мужское население охраняло подступы Цхинвала. Вернулся ночью очень уставшим, родители уже спали. Помню, как утром отец будил меня, но спросонья я наворчал на него, что хочу спать. Кто же знал, что вижу отца живым в последний раз… Родители, не дожидаясь, пока я проснусь, уехали. Они торопились, дорога предстояла неблизкая – по объездной, через с. Зар», – вспоминает Остаев.
Разбудил Роберта его друг Таймураз Пухаев, надо было проведать ополченцев в с. Корнис. В Знаурский район в то время тоже ездили по Зарской дороге, так как в с. Аунеу стояли грузины. Доехав до с. Зар, друзья остановились у родника, где собрались люди и что-то обсуждали.
«Мы были на трехколесном мотоцикле, заглушили мотор, чтобы узнать, в чем дело. Издали были слышны выстрелы, но решив, что кто-то привез оружие и проверяет его, продолжили свой путь.
Из с. Корнис мы вернулись быстро. Возле родника все еще стояли люди, – женщины плакали, слезы на глазах были даже у мужчин. К нам подбежал знакомый парень с возгласами: «Расстреляли, всех расстреляли!». Он и рассказал о случившемся. Только тогда я заметил, что по всей автотрассе пролегла широкая кровавая полоса. Проследив за моим взглядом, парень объяснил, что машина увезла погибших в город. Я вздрогнул, мои ноги подкосились. Таймураз спросил, в чем дело. «Чувствую, что отец и мать там», – ответил я. По дороге он успокаивал, но предчувствие беды не покидало меня», – продолжил Остаев.
Возле морга в Цхинвале уже собрались тысячи людей. Роберт увидел своего брата Таймураза на грузовике, он помогал разгружать тела погибших. Заметив Роберта, Таймураз спрыгнул и сказал, что отец погиб, но матери среди расстрелянных нет. Братья подумали, что ее забрали в плен.
«Меня «ужаснула» представшая передо мной тяжелая картина, я почувствовал себя опустошенным. Из грузовика струей стекала кровь. А вокруг на земле лежали изувеченные тела детей, женщин, стариков и мужчин. Трудно вспоминать все это. Я нашел тело отца, все в крови, пуля разнесла челюсть, также были сквозные ранения в спину и ногу. Такое не забывается, но и вспоминать об этом тяжело», – признался наш собеседник.
Шура Остаева спаслась благодаря тому, что оказалась под телами погибших. Она не была ранена, только на руках и косынке были следы ожогов от металлических опилок – пулевых стружек. Семья до сих пор хранит эту косынку.
«Даже тому, что мать жива, я не мог порадоваться, и не только из-за отца – эта трагедия была общей болью всего югоосетинского народа. 33 человека хоронил Цхинвал.
Я часто думаю о произошедшем в тот день, о том, что грузины, как шакалы, подкрались и беспощадно расстреляли мирных граждан – стариков, женщин, детей. Поднять руку на ребенка и расстрелять его в спину… Это подлый, бесчеловечный акт насилия по отношению к нашим гражданам. Самое ужасное, что я видел в жизни – Зарская трагедия на юге Осетии и Бесланская трагедия в северной ее части», – подчеркнул Роберт Остаев.
«Чкара, чкара» …
«В мае 1992 года Цхинвал интенсивно обстреливался, мы переживали за детей. 19 мая Георгий решил поехать в Цхинвал, я попросила его забрать меня с собой. До поселка Дзау шли пешком через с. Корсеу, а оттуда до Цхинвала выехали на машине. На ночь остались в городе, пообщались с детьми. А утром 20 мая пришли на ул. Исака Харебова, обычно машины, выезжавшие в Дзау через с. Зар, останавливались возле хлебопекарни. Георгий попросил меня подождать, а сам пошел в здание школы-интерната, где находился штаб ополчения, чтобы проведать знакомых ребят. Через полчаса он вернулся, и мы сели в уже битком набитый кузов подъехавшего грузовика», – вспоминает Шура Остаева.
20 мая 1992 года в начале одиннадцатого утра из Цхинвала в сторону с. Зар двинулся грузовик, перевозивший жителей в п. Дзау.
Несмотря на свои 93 года, Шура Остаева помнит все до мелочей. Машина уже отъехала, когда пассажиры заметили молодого человека, бежавшего за машиной, но водитель не остановился: «Куда еще… и так нет мест». Но это не остановило бежавшего за грузовиком парня, в котором Шура узнала Арона (Альберта) Бязрова, торопившегося, как оказалось, навстречу смерти. Он догнал машину. Рядом с Остаевой стояли ее супруг Георгий и незнакомый молодой парень, на которого она сразу обратила внимание из-за очень высокого роста.
«На Зарской дороге водитель останавливал грузовик несколько раз, возился с машиной. Более того, велись ремонтно-строительные работы, расширяли дорожное полотно после ливневых дождей, поэтому ехали медленно. В голове кружилась одна мысль – побыстрее бы доехать, словно предчувствовала беду», – призналась наша собеседница.
Примерно в 11.30 на Зарской дороге неустановленные лица грузинской национальности открыли из автоматов огонь на поражение четырех автомашин с пассажирами, в результате под обстрел попали 47 граждан Южной Осетии.
«Когда доехали до места, где потом произошла трагедия, с возвышенности послышались первые выстрелы, я услышала крики со стороны леса: «Чкара, чкара»… Мы поняли, что это грузины стреляют, прячась в лесу. Дальше все происходило быстро, человек и опомниться не успел, как на нас посыпался шквал огня. Близко к нам стоял знакомый из с. Гуфта, он закричал: «Ложитесь!». Это последнее, что я услышала и потеряла сознание. Когда пришла в себя было трудно дышать. Звуки выстрелов прекратились. Я открыла глаза, как оказалось, лежала под телами погибших мужа и рядом стоявшего высокого парня. Приложив усилия, мне удалось выбраться. От страха я не заметила, что мои руки были в мелких металлических осколках, и косынка была прожжена, похожа на решето», – рассказала Остаева.
Шура увидела, как с машины спрыгнула молодая женщина с двумя малолетними детьми, она, прижимая их к себе, убежала через лес.
«Поняв, что грузины ушли, я побежала по дороге в сторону с. Зар. Люди на машинах уже спешили на помощь, в надежде спасти раненых. Меня тоже привезли в город.
Позже говорили, что помимо погибших, в трагедии были и без вести пропавшие. По одной из версий, они ушли в лес, в надежде добраться до Цхинвала, но попали в грузинское село, где были зверски убиты – заживо сожжены», – завершила свой рассказ Шура Остаева.
Семья Остаевых была одной из 33 семей, потерявших своих родных и близких в Зарской трагедии. Были семьи, которые хоронили по два-три человека.
Мадина БЯЗРОВА
